подход будет жизнеспособной альтернативой традиционному лечению пациентов с острыми
непараноидальными психотическими симптомами.
Их ситуация признается и подтверждается в качестве<духовной экстремальной ситуации>
или<трансперсонального кризиса>, а не просто обозначается<душевной болезнью>. Пациента
побуждают как можно глубже проникнуть во внутреннее переживание, а терапевт ассистирует
ему в этом. В такой практике терапевту не обойтись без знакомства с расширенной картографией
психики, он должен чувствовать себя вполне комфортно со всем спектром глубинного опыта,
включая перинатальные и трансперсональные явления, глубоко доверять врожденной мудрости и
целительной силе человеческой психики.
Это позволит ему помочь пациенту в преодолении страхов, энергетических
блоков и сопротивления -т.е. всего, что ломает правильную траекторию процесса, -и
поддержать те позитивные явления. которые традиционная психиатрия пыталась бы подавить
любой ценой,
Степень и характер участия терапевта зависит от стадии процесса, от расположенности
пациента, а также от природы терапевтических отношений. Есть только две категории
пациентов, у которых наш подход сталкивается со значительными трудностями и может
оказаться неприемлемым. Как правило, пациенты с сильными параноидальными тенденциями
будут очень неподатливы; по большей части они испытывают ранние стадии БПМ-II. Любое
предположение заняться глубоким самоисследованием в таких обстоятельствах равно
приглашению прокатиться в ад, и терапевт, делающий это, автоматически становится врагом.
Чрезмерное использование проекций, нежелание владеть внутренним процессом, тенденция к
цеплянию за элементы внешней реальности и неспособность к доверительным отношениям - вот
комбинация условий, представляющих серьезное препятствие для эффективной психологической
работы. Пока не будет разработана техника, способная справиться с этим сложным набором
обстоятельств, параноидальные пациенты останутся кандидатами для терапии с
транквилизаторами.
К маниакальным пациентам трудно подступиться по другому ряду причин. Их состояние
отражает неполное переживание перехода от БПМ-III к БПМ-IV. Терапевт, пытающийся
применить эмпирическую психотерапию к маниакальным пациентам, столкнется со сложной
задачей убеждения, что они должны отказаться от оборонительного цепляния за свою шаткую
новую свободу и выполнить более серьезную работу с оставшимися элементами БПМ-III. Для
многих маниакальных пациентов современное лечение с использованием солей лития будет
оставаться предпочтительной терапией даже при наличии опытного профессионального
руководства. Параноидальные и маниакальные пациенты плохо воспринимают эмпирический
подход, и в их случаях использование внутреннего целительного потенциала психики было бы
чрезвычайно утомительным делом. Иногда пациенты из других диагностических категорий
могут выказывать нежелание или неспособность встретиться со своими проблемами на опыте;
лучшим средством для них будет подавляющий симптомы психофармакологический подход.
Кто-то из них получит наибольшую пользу от простой вербальной и невербальной поддержки