Но некоторые исследователи сочли традиционную психиатрическую точку
зрения на духовность и религию неприемлемой. Основатель психосинтеза Роберто
Ассаджиоли, итальянец по происхождению, видел в духовности жизненную силу человеческого
существования и самую суть психики. Многие из явлений, которые официальная психиатрия
считает психопатологическими, он интерпретировал как сопутствующие духовному раскрытию
(Assagioli, 1977). К. Г. Юнг, также придававший огромное значение духовным измерениям и
импульсам психики, создал надежную концептуальную систему, которая соединяет и
интегрирует психологию и религию. Еще один значимый вклад в новое понимание отношений
человеческой личности к мистическому опыту принадлежит Абрахаму Мэслоу. На основе
широких исследований многих спонтанных мистических (или<пиковых>, по его определению)
переживаний, он опроверг традиционное психиатрическое воззрение, приравнивавшее их к
психозам, и сформулировал радикально новую психологию. По Мэслоу, мистический опыт не
следует считать патологическим; гораздо более уместно было бы рассматривать его как
сверхнормальный, поскольку он ведет к самоактуализации и происходит у нормальных во всем
остальном и вполне адаптированных индивидов.
Наблюдения в ходе психоделической терапии и других форм глубинной эмпирической
работы полностью подтверждают соображения этих трех исследователей и наводят даже на
более радикальную формулировку связи между человеческой личностью и духовностью. В
соответствии с новыми данными, духовность - неотъемлемое свойство психики, проявляющееся
спонтанно при достаточно углубленном самоисследовании. Прямое эмпирическое столкновение
с перинатальным и трансперсональным уровнями бессознательного всегда связано со
спонтанным пробуждением духовности, и это никак не зависит от переживаний детства,
религиозной запрограммированости, конфессии, даже от культурной и расовой принадлежности.
Человек, соприкоснувшийся с этими уровнями своей психики, естественным образом
вырабатывает новое мировоззрение, в котором духовность становится естественным,
сущностным и жизненно необходимым элементом существования. На моих глазах
трансформации подобного рода происходят с людьми из широкого круга личностей,
включающего упорных атеистов, скептиков, циников, даже марксистских философов и
позитивистски ориентированных ученых.
Отсюда следует, что атеистический, механистический и материалистический подход к миру
и существованию отражает глубокое отчуждение от сердцевины бытия, отсутствие подлинного
понимания себя и психологическое подавление перинатальной и трансперсональной сфер
собственной психики. Это также означает, что человек идентифицирует себя лишь с одним
частичным аспектом своей природы, с телесным Эго и хилотропическим модусом сознания.
Такое усеченное отношение к себе самому и к существованию чревато, в конечном счете,
ощущением тщетности жизни, отчужденностью от космического процесса, а также ненасытными
потребностями, состязательностью, тщеславием, которые не в состоянии удовлетворить никакое
достижение. В коллективном масштабе такое человеческое состояние приводит к отчуждению от