психиатрических проблем, часто подвергалось критике даже из традиционных источников. И
если эмоциональные проблемы нисколько не мешают терапевтическим способностям хирурга
или кардиолога (за исключением тех случаев, когда они становятся чрезмерными), они
значительно влияют на работу психиатра. Вот почему в идеале психиатр должен сам пройти
через процесс глубокого самоисследования.
Впрочем, за несколько лет психоаналитической подготовки по использованию свободных
ассоциаций и работы с пациентами под присмотром вряд ли проникнешь дальше поверхности
психики. Метод свободных ассоциаций - очень слабый инструмент для эффективного
самоисследования. Кроме того, узкий теоретический фокус удерживает процесс в
биографической сфере. Даже годы аналитической подготовки (за исключением юнгианского
анализа) не дадут аналитику контакта с перинатальными или трансперсональными элементами
психики. Значит, использование новой эмпирической техники требует подготовки, включающей
личный опыт тех состояний, которые высвобождаются при помощи новой техники. И далее,
такой процесс никогда не завершается; в своей терапевтической работе и даже в повседневной
жизни он постоянно будет сталкиваться с новыми насущными проблемами. А после успешной
проработки и интеграции материала на биографическом и перинатальном уровнях, диапазон
возможных трансперсональных проблем будет для него соизмерим с самим существованием.
По той же причине терапевт никогда не станет авторитетом, интерпретирующим за
пациентов, что означают их переживания. Даже при большом клиническом опыте не всегда
можно правильно определить, что за тема лежит в основе конкретного симптома. Заслуга этого
открытия принадлежит Юнгу, который первым осознал, что процесс самоисследования - это
путешествие в неизвестное и постоянное обучение. Признание этого факта меняет отношения
врача и пациента, преобразует их в совместное путешествие двух искателей. Безусловно, в этой
процедуре старшинство остается - терапевт предлагает технику для активизации
бессознательного, создает поддерживающую обстановку для самоисследования, обучает
базовым стратегиям и внушает доверие к процессу. Однако в том, что касается внутреннего
переживания, авторитетом так или иначе будет сам пациент. Успешно завершенное
переживание, не требует интерпретации. Таким образом, большая часть работы по истолкованию
уступает место соучастию в происходящем. Одна из важных задач терапевта - обеспечить
внутреннее завершение переживания и не позволить ему вылиться в действие, что составляет,
возможно, самую серьезную проблему в подобной работе. Во многих случаях разница между
дисциплинированной интернализацией процесса и проецирующим отыгрыванием будет
решающим фактором, который как раз и отличает мистические поиски от серьезной
психопатологии.
Существуют указания на то, что даже те острые психотические состояния, для которых
применение методов медицинской модели может показаться наиболее подходящим и
оправданным, являются на самом деле драматичными попытками организма решить проблему,
самоисцелиться и достичь нового уровня интеграции. Как я уже упоминал, в литературе