реальности и общепринятой картины мира -особо сложная форма сопротивления, и преодолеть
его можно лишь совместными усилиями пациента и терапевта. Терапевт, предлагающий своим
пациентам какой-либо мощный метод эмпирической психотехники и не способствующий
расширению их познаний, подвергает их<'двойному зажиму>. Им предлагается отбросить
всякое сопротивление и полностью отдаться процессу, а такая отдача обязательно приведет к
переживаниям, которые концептуальная система пациента не воспринимает, к которым она
просто не готова. В этой ситуации настаивать на биографических интерпретациях,
придерживаться механистического мировоззрения и рассматривать процесс с точки зрения
линейной причинности значит серьезно мешать успеху лечения и нарабатывать мощный
механизм защиты либо у пациента, либо у ведущего. С другой стороны, знать расширенную
картографию человеческого разума, включающую перинатальный и трансперсональный опыт, и
новые парадигмы, появляющиеся на стыке современной науки и великих мистических традиций,
значит получить терапевтические катализаторы необычайной силы.
Поскольку психопатологические симптомы имеют различную динамическую структуру, в
зависимости от связанного с ними уровня психики, бесполезно описывать их одной всеобщей
формулой, разве что такая формула будет невиданно широкой и обобщенной. На
воспоминательно-аналитическом уровне симптомы, судя по всему, связаны по смыслу с
важными воспоминаниями из детства и последующей жизни. В этом отношении полезно
рассматривать их как исторически определенные компромиссные образования из инстинктивных
тенденций и подавляющих сил Суперэго, а также из болезненных эмоций, неприятных телесных
ощущений и защищающих от них физиологических реакции. В конечном счете, это элементы
прошлого, которые не были в свое время интегрированы и теперь препятствуют надлежащему
переживанию в данное время и в данном месте. Как правило, они связаны с ситуациями, которые
мешают индивиду ощущать фундаментальное единение и гармонию с Вселенной, способствуют
развитию отчужденности, изоляции, антагонизма и отлученности. А состояние, в котором
удовлетворены все базисные потребности и организм ощущает себя в безопасности, тесно
связано с ощущением космического единства. Болезненные переживания или условия
чрезвычайной нужды создают дихотомию с присущей ей дифференциацией и конфликтом между
жертвенной самостью и пагубным внешним воздействием, между неудовлетворенным субъектом
и вожделенным объектом.
Когда в собственном опыте индивид соединяется с перинатальной сферой, фрейдистская
структура и все прочие системы, довольствующиеся биографией, становятся вовсе
бесполезными, и попытки применить их служат лишь интересам защиты Эго. На этом уровне
симптомы наилучшим образом могут быть поняты как компромиссные сочетания возникающих
в связи с травмой биологического рождения эмоций и ощущений с силами, защищающими
личность от повторного их переживания. Полезная биологическая модель этого конфликта
противостоящих тенденции заключается в рассмотрении его как эмпирического отождествления