Молчание продолжалось, и он заговорил снова.
- Дик? Спенс? Джон? Почему вы садились по ветру?
И пришлось мне держать ответ за опытных пилотов, за нас троих, имевших в сумме около
пятнадцати тысяч летных часов.
- : знаешь студент мы вот почему садились по ветру: э-э: мы садились по ветру потому что не
хотели чтобы солнце слепило нам глаза знаешь когда солнце бьет в глаза сквозь винт от мелькания
начинает кружиться голова: - говорил я тихо и торопливо, надеясь, что кто-нибудь из них
быстренько вмешается и сменит тему.
- То есть как это? - спросил озадаченно студент. - Солнце только что село: солнце уже десять
минут, как ушло за гору! Слушайте, мужики: вы не: вы случайно не сели по ветру по ошибке: ведь не
по ошибке же?
- : Ну ладно студент если тебе непременно надо это знать то я был ведущим и приземлился
по ветру по ошибке а Спенс и Джон шли за мной следом и сделали то же самое, вот так все и
случилось я здорово проголодался день был долгим ведь правда Спенс. Хорошо бы что-нибудь
перекусить как по- вашему.
Слушай студент пойдем-ка по дороге поищем где поужинать: - ПО ОШИБКЕ! Да тут же
ветровой конус есть! Вы, все трое, все классные летчики ПРИЗЕМЛИЛИСЬ ПО ВЕТРУ ПО
ОШИБКЕ! - По-моему, нынешних пацанов учат бить наотмашь.
Он расхохотался и подавил хохот лишь когда понял по нашим мрачным взглядам, что нам
вовсе не до смеха, и что если он немедленно не проявит уважения к старшим, то может кувырком
полететь в реку.
Вот почти и весь рассказ. Время от времени даже седобородые ветераны с сорокалетним
летным стажем случайно приземляются не в том аэропорту, и оказывается, что именно наши головы
сделаны из цельного куска дуба: и теми самыми тупоголовыми балбесами в небесах оказываемся мы
сами!
Что же делать, когда такой хороший летчик, как вы и я, случайно допускает какую-нибудь
глупость?
Ответ все тот же. Обучение. Но на этот раз обучение особого рода, состоящее в том, что
независимо от того, сколько раз до этого мы приземлялись или поднимали машину в воздух, мы
никогда не должны позволять себе делать это бездумно или автоматически. Что вместе со знанием
дела должно приходить понимание, что чем опытнее мы становимся, тем нестерпимее отзывается
пронизывающей болью каждая совершенная нами глупость.
Вот это был, что называется, урок. За два прошедших с тех пор года никто из нас, троих
ветеранов, не приземлился по ветру, и есть определенная надежда, что такое с нами больше не
повторится. Но мы торжественно присягаем, как присягали на верность авиации, что как только этот
студентик один-единственный раз приземлится по ветру, ему не дадут об этом забыть до конца его
дней.
Думай о черноте
Думай о черноте. Думай о том, что она над тобой, и под тобой, и вокруг тебя. Не кромешная
чернота, а просто темнота без горизонта и луны, дающих ориентиры и освещение.
Думай о красноте. Поставь осторожно что-нибудь перед собой на приборной панели. Пусть
она едва светится своими двадцатью двумя приборами с призрачными стрелками на тусклых
отметках. Пусть краснота плавно растекается влево и вправо. Посмотри, и увидишь, что твоя левая