эгоиста, - вероятно, он забыл о том, что каждый из нас в момент достижения заветной цели
становится символом всего страждущего человечества. В такой момент "Я" не означает
эгоцентрическую персону Дэвида Гарнетта, а подразумевает всех нас, кто любил, и желал, и боролся,
чтобы узнать, и кто в конце концов один пролетел на нашем Мотыльке.
Есть что-то и в сочетании факта и смысла, и чистой честности, что-то, что позволяет книге
существовать, что помещает нас в эту кабину на радость и горе, направляя нас навстречу судьбе. И
если ты шагаешь с человеком навстречу этой судьбе по одной тропе, существует вероятность, что он
станет твоим другом.
За пределами Второй Мировой войны. Например, мы знакомимся с пилотом по имени Берт
Стайлз в книге, которую он назвал "Серенада для Большой Птицы".
Большая Птица - это Летающая Крепость Боинг В-17, выполняющий боевые вылеты из
Англии на территорию Франции и Германии. Во время полета с Бертом Стайлзом мы смертельно
устаем от войны и от восьми часов в день на своем законном месте сидения и борьбы с самолетом и
бездействия, когда с ним борется командир корабля. В нашей маске исчезает кислород,
приближается зенитная артиллерия, вся черная и желтая и молчаливая, мессершмитты с черными
крестами и фоккеры прокатываются сквозь нас в лобовых атаках, желтый огонь сверкает из их
носовых орудий, шквалы осколков обрушиваются на самолет, стрельба продолжается, и вся
Почетная Эскадрилья в своем полном составе внезапно появляется из воздуха с мощным шквалом
выстрелов и оранжевого пламени из правого крыла. Рукоятки огня на себя - и Канал, наконец-то
прекрасный Канал, и сразу же посадка на родную землю. И жуешь, не ощущал вкуса, и лежишь, как
мешок, без сна, и сразу же лейтенант Порада резко бросает в просвет: "Пошли", завтрак в два
тридцать, пятиминутка в три тридцать, заводим моторы, взлет и опять мы на своих законных местах,
и кислород исчезает в наших масках, приближается зенитная артиллерия, вся черная и желтая и
молчаливая, мессершмитты с черными крестами и фокке-вульфы прокатываются сквозь нас в
лобовых атаках, желтый огонь сверкает из их носовых орудий: В полетах со Стайлзом славы нет, и
бомбежка не является полетом. Это грязная тяжкая работа, которая должна быть сделана.
Много времени потребовалось, прежде чем я составил свое мнение о войне.
Я американец. Мне повезло родиться у подножий гор Колорадо. Но однажды мне бы
хотелось иметь право сказать, что я живу в этом мире, и да будет так.
"Если я переживу это, мне нужно заняться своим делом и узнать кое-что об экономике и
людях, и вещах: В конце концов имеют значение только люди.
Каждая земля дорога кому-то, и она всегда стоит того, чтобы этот кто-то дрался за нее.
Поэтому не земля, а люди много значат. По моему, война именно об этом. За эти пределы я не могу
уйти далеко".
После своего боевого путешествия на бомбардировщиках, Стайлз добровольно совершал
боевые вылеты на Р-51. В 1944 году 21 ноября он был сбит во время сопровождения боевого вылета
в Гановер. Он погиб в возрасте 23 лет.
Но Берт Стайлз не умер, поскольку у него был шанс создать несколько чернильных образцов