Собеседник:Вы только тогда возвращаетесь, когда у вас нет подлинного понимания проблемы.
Кришнамурти:Есть ли такое понимание у вас, когда вы это говорите? Почему я или вы не сказали: «С этим покончено!»? Вы можете представить мне тысячу объяснений, и все, вероятно, достаточно логичные, но я спрашиваю, сделали ли вы это?
Собеседник:Я не понимаю, почему вы спрашиваете, сделал ли я это.
Кришнамурти:Я не перехожу на личности. Вы даете объяснение, почему люди не могут отойти от этого стереотипа или пробиться через него.
Собеседник:Нет, я даю вам больше, чем объяснение.
Кришнамурти:Что вы даете мне?
Собеседник:Если я наблюдаю нечто неправильное, то описание наблюдения — это нечто большее, чем просто объяснение.
Кришнамурти:Да, но могу ли я ясно это наблюдать?
Собеседник:В этом, конечно, проблема.
Кришнамурти:Тогда помогите мне увидеть это ясно.
Собеседник:Для этого должна быть заинтересованность.
Кришнамурти:Прошу вас, не говорите «должна быть». Я не заинтересован. Я бываю заинтересован, как только что показал д-р Бом, когда существует очень сильный кризис, такой как война. Тогда я забываю о себе. Фактически, я рад, что забываю о себе, возлагая всю ответственность на генералов и политиков. В момент кризиса я забываю, но когда кризис проходит, я возвращаюсь к своему стереотипу. Так происходит постоянно. И вот, я спрашиваю себя: «Что заставит меня отказаться от этого стереотипа или пробиться через него?»
Собеседник:Не означает ли это, что нужно увидеть ложное?
Кришнамурти:Покажите это мне.
Собеседник:Я не могу, потому что я этого не вижу.
Кришнамурти:Что мне, человеку, тогда делать? Вы объясняли мне десять тысяч раз, как этот стереотип опасен, как разрушителен и прочее, но я всякий раз к нему возвращаюсь. Помогите мне, или покажите» как сломать стереотип. Вы понимаете мой вопрос?
Собеседник:Значит, тогда вы заинтересованы?
Кришнамурти:Что заставит меня теперь быть заинтересованным? Страдание?
Собеседник:Иногда, в какой-то момент оно заставляет, но оно проходит.
Кришнамурти:Итак, что заставит меня, человека, быть таким бдительным, таким сознающим, так сильно переживающим, чтобы я захотел преодолеть стереотип?
Собеседник:Вы формулируете вопрос в терминах действия — пробиться, отказаться. Не означает ли это, что все дело в видении?
Кришнамурти:Да. Покажите мне, помогите мне увидеть, потому что я сопротивляюсь вам. Мой стереотип так глубоко во мне укоренился, удерживает меня — верно? Мне нужно доказательство, я хочу, чтобы меня убедили.
Собеседник:Мы должны вернуться к вопросу, почему мне нужно доказательство? Почему я хочу, чтобы меня убеждали?
Кришнамурти:Потому что кто-то говорит, что стереотип — это глупый, неразумный образ видения. Он показывает нам все следствия этого, причину этого, а мы говорим: «Да, но мы не можем от этого освободиться!».
Бом:Вы могли бы сказать, что в этом сама природа моего «я», что я должен реализовать свои потребности, несмотря на то, что они неразумны.
Кришнамурти:Об этом я и говорю.
Бом:Сначала я должен понаблюдать за своими потребностями, а затем могу попытаться быть разумным.
Кришнамурти:Что представляют собой наши потребности?