Бом:Я выбираю цвет, когда покупаю стол. Это вовсе не означает приходить в замешательство. Если я выбираю тот цвет, который хочу, то не понимаю, почему это должно быть смятением.
Кришнамурти:В этом и нет ничего плохого. Тут нет никакого смятения.
Бом:Но, мне кажется, что в сфере психики выбор вносит смятение.
Кришнамурти:Именно здесь; речь идет о психике, которая делает выбор.
Бом:Которая выбирает с целью становления.
Кришнамурти:Да. Выбирает, чтобы становиться. А там, где существует выбор, есть и смятение.
Бом:Не считаете ли вы, что, несмотря на смятение, психика все же делает выбор, чтобы становиться тем или другим? Пребывая в смятении, она старается стать чем-то, стать лучше?
Кришнамурти:А выбор предполагает двойственность.
Бом:Но с первого взгляда кажется, что это не та двойственность, о которой вы говорите, которая означает разум и мозг.
Кришнамурти:Нет, тут нет двойственности.
Бом:Так в чем же разница?
Кришнамурти:Давайте обратимся к очень простому примеру. Люди склонны к насилию, а ненасилие — всего лишь проекция мысли. Тут двойственность, факт и не-факт.
Бом:Вы говорите, что двойственность существует между фактом и всего лишь какой-то проекцией, которую создает ум.
Кришнамурти:Идеал и факт.
Бом:Идеал нереален, а факт реален.
Кришнамурти:Верно. Идеал нереален.
Бом:Да. И теперь вы говорите, что разделение между ними есть двойственность. Почему вы так это называете?
Кришнамурти:Потому что они разделены.
Бом:Хорошо, по крайней мере, они представляются разделенными.
Кришнамурти:Разделенными, и мы боремся. К примеру, тоталитарные коммунистические идеалы и демократические идеалы, все они — продукт ограниченной мысли, и это создает хаос в мире.
Бом:Таким образом, разделение может быть создано мыслью. И я думаю, что в нашем обсуждении термин «разделение» был применен к тому, что не может быть разделено, иначе говоря, как попытка разделения в сфере психики.
Кришнамурти:Правильно. Насилие не может быть поделено на насилие и ненасилие.
Бом:И в его восприятии психикой тоже не может быть разделения на насилие и ненасилие. Верно?
Кришнамурти:Это именно то, что происходит.
Бом:Это то, что есть. Таким образом, если возьмем насилие, то оно не может быть поделено, из него не может быть выделена такая часть, как ненасилие.
Кришнамурти:Так вот, можем ли мы остаться с тем, «что есть», а не с тем, что «должно было бы быть», «что должно быть», и не изобретать идеалы и прочее?
Бом:Да, но давайте вернемся к вопросу о разуме и мозге. Мы говорим, что тут нет разделения.
Кришнамурти:Нет, конечно, это не разделение.
Бом:Они находятся в контакте, верно?
Кришнамурти:Мы говорили, что контакт между разумом и мозгом существует, когда мозг спокоен и обладает пространством.
Бом:Таким образом, мы уточняем, что хотя разум и мозг находятся в контакте и вовсе не разделены, разум может все еще сохранять определенную независимость от обусловленного мозга.
Кришнамурти:Будем осторожнее! Предположим, например, что мой мозг запрограммирован как мозг индуса, тогда и вся моя жизнь и деятельность обусловлены идеей, что я — индус. Разум, очевидно, не имеет ничего общего с такого рода обусловленностью.
Бом:Вы употребляете слово «разум», не «мой разум».
Кришнамурти:Разум. Он не является «моим».