результате осознание себя перемещается от независимого наблюдателя ко всему «наблюдаемому».
Чувствуешь, что сам являешься всем, что все происходящее происходит с тобой, поскольку
конфликт субъекта и объекта полностью исчезает. Поначалу возникает разлад и путаница от
ощущения, что нет опоры, чтобы влиять на события и контролировать их. Это напоминает
момент, когда впервые едешь на велосипеде или плывешь: кажется, что все происходит само
собой. «Смотри, мама, я еду без рук!» Но как только шок новизны исчезает, появляется
возможность управлять своими действиями в этом новом состоянии сознания без малейшего
затруднения.
Говоря на языке психотерапии, здесь исчезает отчуждение индивидуума как от самого себя,
так и от природы. Такое новое состояние можно назвать «самопринятием», или психической
интеграцией. Несмотря на ненаучность своей терминологии и все свои гипотезы по поводу
биологии разума и инстинкта, именно это состояние Юнг считал отправным пунктом в
психотерапии.
Следует позволять событиям происходить. На Востоке я узнал, что означает выражениеву-вей:
именно «не-делание, позволение быть», что в корне отличается от ничего не делания. ...Темнота, в
которой ты оказываешься, — не пустота; это «щедрая мать» Лао Цзы, «образы» и «семя». На чистой
поверхности видно, как вещи прорастают из глубины. Люди полагают, что сбиваются с пути,
поднимаясь на поверхность и оставляя позади эту глубину опыта. Но если они не знают, как
продвигаться дальше, единственный
136
ответ, единственный совет, имеющий какой-то смысл, это: «Жди, что скажет об этом
бессознательное». Путь лишь тогдапуть,когда его находят и следуют по нему. Не существует
правила, «как это следует делать.*
«Область темноты» и «бессознательное» принадлежат тому, не известному нам, миру
полярности, в котором мы существуем как система «организм — окружение» вместо того, чтобы
быть субъектами, в противовес чуждым нам объектам, а темнота и бессознательное являются для
нас таковыми только потому, что они вытеснены нашим условным способом видения мира.
Поэтому совершенно очевидно то состояние сознания, которое, по мнению Нормана Брауна и
Герберта Маркузе, логически обосновал психоанализ, — если ему следовать с постоянством,
которого, кажется, недоставало самому Фрейду.
Фрейд определяет «идеационные процессы», необходимые для первичного эго-чувства как
«бесконечное расширение и слияние с универсумом» (океаническое чувство). ...Он считает, что
океаническое чувство способствует восстановлению «безграничного нарциссизма». Парадокс состоит
в том, что нарциссизм, обычно рассматриваемый как эготистически удаленный от реальности, здесь
связан с единством с универсумом: несмотря на незрелый аутоэротизм, нарциссизм означает
фундаментальное родство с реальностью, порождающее глубокий экзистенциальный порядок.
Другими словами, нарциссизм может содержать зародыш различных принципов реальности: эго
(собственное тело) может стать источником и хранилищем нового объективного мира —
трансформируя этот мир в новую форму существования.*
Независимо от того, заимствована ли эта концепция у Фрейда, она предполагает, что новое