ошибка, имеющая непредвиденные последствия, сделан неверный шаг в биологической
адаптации, который, по-видимому, сначала казался многообещающим. Л.Л.Уайт* в своем
замечательном исследовании того, как двойственная природа человеческой нервной системы
оборачивается конфликтом разума и инстинкта, пишет:
У мыслящего человека нет иного выбора, кроме следования по пути, развивающему его
способность мыслить, и мышление может проясниться, только избавившись от статичных
концепций, которые, став таковыми, утратили связь со своей органической матрицей или природным
началом... Европейские языки обычно начинаются с имени существительного, субъекта, чьи действия
выражаются активным глаголом. Некий определенный и неизменный элемент выделяется из общего
процесса, рассматривается как отдельный объект и наделяется ответственностью за действие и его
последствия. Эта процедура настолько парадоксальна, что только длительное «сживание» с ней
может скрыть ее абсурдность.
Таким образом, эго определяется как статичный предмет, ответственный за действие, — и с
этой ошибки начинаются все сложности.
В поисках разрешения этой проблемы индивидуум обычно направляется кгуруили
психотерапевту с вопросом типа: «Каким образом я могу избежать рождения и смерти
* L.L.Whyte, The Next Development in Man, Holt, New York, 1948, с. 57, 67.
120
(сансары)?»; «Что мне делать, чтобы спастись?»; «Как можно выйти из глубокой депрессии?»;
«Как остановиться и не пить так много?»; «Я боюсь заболеть раком, но как перестать
беспокоиться?». Во всех этих вопросах иллюзия принимается за реальную проблему, но как
поступитьгуруили психотерапевту? Он не может сказать: «Не волнуйтесь», — потому что эго не
находится под контролем, и именно в этом, по мнению пациента, и состоит проблема. Он не
может сказать: «Смиритесь со своими страхами», — если не рассматривает эго как эффективный
источник действия, который реально в состоянии «смириться». Он не может сказать: «Ничего с
этим не поделаешь», — не составив при этом впечатления, что эго — беспомощная жертва рока.
Он не может сказать: «Ваша проблема в том, что вы считаете, будто вы — эго», — поскольку
нуждающийся в помощи искренне верит, что это так, а если он сомневается в этом, то вернется с
вопросом: «Как же мне перестать об этом думать?» На иррациональный вопрос невозможно дать
конкретный ответ, вот почему слова одного из учителей дзэн звучат не так уж беспомощно:
«Когда знаешь ответ, ты не задашь вопрос!» Как мы видим, почти единственное, что может
сделатьгуруили психотерапевт, — это убедить человека последовательно действовать в
соответствии с его ошибочными предпосылками до тех пор, пока он сам не увидит своей ошибки.
Чтобы это произошло, индивидуум должен быть вовлечен в игру, где его эго казалось бы
реальным, а не кружить по тропам жизни, не зная выхода из этого лабиринта. Поэтомугуру
предлагает «контригру», противостоящую противоречивой социальной игре.
Эту идею я впервые обнаружил у Дж.Хейли, который остроумно сравнил психоанализ с
излюбленным трюком «очко в свою пользу»(one-up)в отношениях с другими(one-upmanship).*