может высказать свое мнение о противоречии, что еще он может предпринять, кроме выхода из
игры? Но общество не допускает ухода: личностьдолжнаиграть в игру. Как сказал Topo, где бы
вы не искали уединения, люди разыщут вас и «вынудят вас присоединиться к их отчаянной
компании заговорщиков». Таким образом, чтобы уйти, человек должен дать понять, чтоонне
уходит, что так случилось и ему нужна помощь. Другими словами, надо «потерять разум» и стать
душевнобольным.
Но так как «гениальность — близкая родственница безумия»**, то уход в шизофрению
оказывается карикатурой на освобождение. Традиция дзэн-буддизма утверждает, что
освобожденный человек «не имеет ума»(ву-шин)и не ощущает себя действующим лицом. Вот как
об этом сказано в «Бхагаватгите»:
Человек, соединенный с Божеством и знающий правду, думает: «Я вообще ничего не делаю»,
— поэтому, когда он смотрит, слушает, осязает, обоняет, пробует на вкус, ходит, спит, дышит, когда
говорит, излучает и воспринимает, открывает и закрывает глаза, он понимает, что ощущает только
собственные ощущения.***
Истинное освобождение достигается не через бессознательное принуждение, а благодаря
озарению, благодаря пониманию и разрыву навязанного обществом двойного связывания. При
этом способность к игре не исчезает; наоборот, можно играть лучше, если понимать, что это игра.
Уход в шизофрению затрагивает меньшинство и происходит при обстоятельствах, когда
двойное связывание, навязанное обществом, сочетается со специфическими
* Хотя он собрал множество данных в поддержку этого предположения, он не утверждает, что
доказал это. Другая, биохимическая, теория утверждает, что шизофрению вызывает наличие в организме
определенных токсичных химических веществ; но эти две точки зрения вовсе не исключают друг друга.
Стресс, вызванный состоянием двойного связывания, возможно, способствует вырабатыванию токсинов.
** Определение Ч.Ломброзо. —Прим. ред.
*** S.Radhakrishnan, The Bhagavadgita, Harper, New York, 1948, с 177.
41
типами двойного связывания, относящимися к семейной ситуации*. Мы, остальные, — в той или
иной степени невротики, чувствующие себя удовлетворительно только тогда, когда забываем
навязанное нам противоречие, «забываемся», погружаясь в хобби, увлекательные романы,
общественную службу, телевидение, бизнес и войну. Таким образом, напрашивается вывод, что
наше душевное здоровье на самом деле не что иное, как безумие, а наши общечеловеческие
проблемы оказываются столь безнадежно неразрешимыми, что приходится их списывать на
вечную и универсальную «категорию человека», на дьявола или на самого Господа Бога.
Если то, о чем я пытаюсь сказать, и поддается пониманию, то лишь отчасти, иначе читатель
освободилсябы незамедлительно! Как я говорил, существуют неизбежные словесные затруднения
— даже при описании того парадокса, в котором мы находимся, не говоря уже об описании
действительной модели поля, в котором протекает человеческая жизнь. Сложность в том, что мы
описываем проблему тем же языком, который и создал ее для нас: надо говорить «мы описываем»
и «создал для нас», чтобы на каждом шагу подтверждать реальность действующего лица,