монополиями. Монополист может установить какую угодно цену на товар, и мы никак не сможем
его урезонить – ведь нам не у кого больше купить этот товар. В обществе же, где нет монополий,
немонополист тоже имеет право установить любые цены на свой товар, но мы можем его у него не
покупать, а купить у другого немонополиста по более приемлемым ценам, заставив тем самым
первого пересмотреть свою завышенную цену.
4. Нарушение принципаСООТВЕТСТВИЯв ценообразовании нарушает стабильность и ведѐт к
развалу общества. Например, постперестроечное искусственное повышение цен на жильѐ, которое в
18
1500 раз больше минимальной зарплаты, а также на коммунальные услуги, которые в 2 раза больше
минимальной зарплаты, совершенно ничем не обоснованы. Их назначение – развалить общество.
Реальную цену жилья можно определить, исходя из того, что человек за полгода может построить
дом для одной семьи со всеми приусадебными постройками. Это составит примерно 1/100 времени
его жизни, т.е. 6 месяцев. Реальная цена дома должна быть не более 6-ти средних ежемесячных
зарплат, но ни как не 1500 зарплат. Иначе получается, что для того чтобы купить квартиру, человек
должен проработать 125 лет, хотя он может еѐ построить, как уже было сказано, за 6 месяцев. Если
человек получил дом бесплатно (как это было при социализме), то выплаты за стоимость дома не
должны превышать 1/10 месячной зарплаты. Эту сумму не может превышать и квартплата.
Нарушение принципа соответствия вылилось в возникновение эксплуатации человека. Как
считал Адам Смит, эксплуатация – это присвоение плодов чужого труда. Эксплуатация проявляется
в недовыплате производителям зарплаты и в искусственном увеличении цен на товары, т.е. в
спекуляции, когда цена товара значительно превышает затраты на его производство и реализацию.
Заглянем в прошлое. После буржуазной революции общество переживало бурный
экономический расцвет в результате предпринимательской инициативы масс. Ранняя форма
капиталистических отношений в Италии в XIV-XVI веках обусловила эпоху Возрождения, которую
пережили также Англия в XVI веке, Франция в XVIII, Япония и Южная Корея в XX веке. Или
российские примеры: столыпинская реформа, НЭП после Октябрьской революции и, наконец,
начало кооперативного движения в СССР в период перестройки – везде мы наблюдаем взрывной
рост инициативы, производства и благосостояния. Но по мере сосредоточения собственности у
крупных предпринимателей инициатива масс гасла, рост производства промышленных товаров
прекращался, а когда мелкие хозяйства не могли конкурировать с крупными и разорялись, возникала
стагнация, постепенно переходящая в экономический хаос.
Почему же так происходило? Почему страны Запада, помня о былых темпах роста, ввели у себя
антимонопольные законы, сдерживающие интеграцию собственности? В чѐм же вина
собственности? Собственность – лишь орудие производства, она ни в коем случае не даѐт право
присваивать себе труд рабочих (право на эксплуатацию). Однако во всех странах, благодаря
существовавшей и существующей морали, собственники присваивали себе плоды чужого труда,