Это был вовсе не сон. И не мои фантазии. Это был настоящий рев настоящего черного
двигателя из вороненой стали, болтами укрепленного впереди меня на огнеупорной переборке,
настоящие мальтийские кресты на распростертых над кабиной крыльях, настоящее, до боли
знакомое небо цвета молнии с ледяным отливом, а сбоку - сразу за бортом самолета - самая
настоящая перспектива долгого и окончательного падения.
Внизу, прямо передо мной - английский СЕ-5 - оливково-желто-корич невый камуфляж,
круглые сине-бело-красные эмблемы на крыльях. Пилот меня еще не заметил. Мне было знакомо это
ощущение, я знал, что буду чувствовать себя именно так, я читал об этом раньше на пожелтевших от
времени страницах книг о летчиках первой мировой войны. Все в точности так и было.
Я ринулся вниз - к нему - мир накренился и понесся на меня смазанным потоком изумрудной
земли и белыми пластами мучной пыли облаков, разметанных голубым ветром, который плотно
обволакивал стекла моих летных очков.
А он - он, несчастный, летел себе, ни о чем не подозревая.
Я даже не стал пользоваться прицелом - он не был мне нужен. Я просто поймал самолет
британских ВВС в просвет между кожухами стволов двух пулеметов "Спандау", установленных на
обтекателе моего двигателя, и нажал на гашетку.
Из стволов вырвались маленькие лимонно-оранжевые огоньки, послышалось цоканье
пулеметных очередей, едва различимое в вое и реве моего пике.
Но англичанин никак на это не отреагировал, лишь машина его продолжала стремительно
увеличиваться в размерах прямо перед носом моего аэроплана - в просвете между пулеметными
стволами.
А я в свою очередь не стал орать: - Подохни, собачья английская свинья!
Нечто подобное, если верить комиксам, должен был бы выкрикнуть в данной ситуации
венгерский пилот.
Но вместо этого я нервно подумал: - Ну давай же, загорайся, иначе нам придется в очередной
раз повторять все сначала!
В это мгновение вспышка тьмы поглотила СЕ. В агонии он взвился вверх - двигатель окутан
черными клубами с вырывающимися из них языками белого пламени и струями желтого дыма от
горящего масла - застилая небо всей этой гадостью.
Я пулей пронесся мимо него вниз, ощут ив кисловатый привкус его дыма, и завертелся на
сиденьи, стараясь не пропустить зрелище того, как он будет падать. Однако падать он не стал, а
вместо этого опрокинулся вниз и, выполнив полвитка в штопоре, устремился прямо на меня, вовсю
паля из своего Льюиса. Оранжевые вспышки выстрелов беззвучно замелькали над моей головой - в
самой середине всей этой жуткой катастрофы.
- Отлично сработано! - вот все, что я смог подумать.
И еще мне пришло в голову, что именно так, наверное, и было на самом деле.
Задрав нос, мой: Фоккер подпрыгнул вверх в то самое мгновение, когда я щелкнул
выключателем с надписью "Копоть" (уф! слава Богу - из-под двигателя, а не из него! ) и вторым - с
надписью "ДЫМ". Кабину застлало черно-желтым, которое я поневоле втягивал в себя, хотя изо всех
сил и старался не дышать.
Опрокидываю машину вправо и вниз - в штопор. Один виток, два, три: мир вокруг,
свернувшийся в пляшущий шар: Затем - выход из штопора - плавное спиральное пике - каждый фут