Он чуть-чуть чересчур подозрителен для того, чтобы снова так же полностью увлечься самолетами,
как когда-то. Он не отпустит себя. Но есть одна вещь: Видишь ли, ему не нужно говорить много
слов. Он ,.
&%b общаться с помощью полета.
Ты права, Джейн. Это буквально висело в воздухе, когда он летел. Десять лет на земле, в
течение которых ему хотелось криком кричать. И теперь, когда пришло время летать снова - всего
лишь перегнать машину прямым курсом в Филадельфию. Вместо того, чтобы добираться туда
бочками и мертвыми петлями.
Ему не нужно было говорить ни единого слова.
- А что ты помнишь о полете по приборам? - спросил я.
- Ничего.
- О'кей, тогда смотри на приборы. А я буду вместо диспетчера. Четыре- девять Лима, есть на
экране, поднимитесь до трех тысяч, поворот вправо, курс два-ноль, при пересечении радиуса шесть-
ноль Поттстауна доложите.
Я намеревался завалить его командами, но ничего не получилось. Я предложил ему цель, он
прицелился и выстрелил, не прибегая ни к каким оправданиям. Янки поднялся вверх, выполнил -
теперь уже мягкий и плавный - вираж. Он вслух вспоминал: - Радиус всегда направлен от станции,
да?
- Да.
Пересекая радиус, он доложился.
Итак, я наблюдал за тем, как мой друг снова учится и как небо сдувает пыль и паутину с
человека, который был некогда замечательным пилотом и вполне мог снова таковым стать.
- Я вступаю в аэроклуб Янки, - сообщил он мне.
А в другой раз сказал: - Наверное, не слишком дорого сейчас купить Каб или Чемп, правда?
Просто так, чтобы всегда иметь возможность полетать. Ну и, конечно, в качестве
капиталовложения. Цены вон как растут - может получиться вполне приличное вложение.
Мы подошли к аэропорту и - вот оно опять - я смотрел его глазами и видел гладкий
серебристый нос со стрелкой измерителя скорости, и мы заходили на посадку на скорости в сто
шестьдесят пять узлов плюс два узла на каждую тысячу фунтов топлива сверх тысячи, и гул
двигателя Джей-57 истребителя F-100D звучал у нас в ушах - касание - 1959/1969 год - F- 100/Янки -
Невада/Пенсильвания, США.
Затем - сразу же после касания - он поддернул нос вверх, так высоко, что мы почти зацепили
землю хвостовым костылем.
- Бо, ты что делаешь?!
Я забыл. Мы всегда поступали так, чтобы сэкономить тормозной парашют.
Аэродинамическое торможение. Он, разумеется, тоже позабыл, для чего при посадке
задирают нос.
- Дерьмовая посадка, - сказал он.
- Да, довольно мрачно. Похоже на то, что ты безнадежен, Бо.
Однако надежда все же была. Потому что мой друг - тот, кто спас мне жизнь, и так долго сам
был мертв - летал. Он снова был жив.
Слова
Мы находились в пятидесяти милях к северо-западу от Чейинн на высоте двенадцати тысяч
пятисот футов. Двигатель продолжал спокойно работать, направляя Стрелу вперед. После взлета
прошло три часа, и я надеялся, что ничего не изменится в течение предстоящих тридцати часов
перелета через страну. Показания приборов на пульте управления были спокойными и
удовлетворительными, все говорило о том, что дела идут нормально. Видимость не ограничена. Я
еще не заполнил план полета.
Я пребывал там наверху, продолжая полет и думая о семантике, совершенно при этом не