Летное поле снова погрузилось в терпеливое ожидание, - до следующего самолета.
Какое это было бы братство! Настоящий союз всех тех людей, кто поднимает в небо
воздушные аппараты.
- Это рейс Люфтганзы идет к нам, - сказал диспетчер, указывая на экран радара.
Люфтганза была представлена на нем мерцающим эллипсом шириной в четверть дюйма,
который медленно перемещался от края экрана к центру. За ним оставался призрачно светящий
зеленый хвост, благодаря которому он был похож на крошечную комету, нацеленную в нашу
диспетчерскую, находящуюся в центре экрана.
Мы выглянули из окна в кристально чистый ночной воздух - в небе не было ни од ного
движущегося огня. Комета приблизилась к центру экрана, (-cb- o стрелка хронометра обошла целый
круг, а в небе по-прежнему горели лишь звезды.
Затем вдруг вдалеке в виде мигающей красной лампочки показалась Люфтганза, и ее
командир нажал на своем штурвале кнопку микрофона. - Диспетчерская, Люфтганза Дельта Чарли
Хоутел, в пятнадцати милях к востоку, прошу посадку.
Командир говорил медленно и четко, и Люфтганза звучала у него как "Лууфтахнза ". Мне
пришла в голову еще одна мысль. Он с тем же успехом мог бы сказать: - Deutshe Lufthansa fur
Landung, funfzehn Meilen zum Osten, - и все равно был бы таким же полноправным, а может даже
чуть более полноправным членом братства, как и я, стоящий высоко над землей в диспетчерской.
Что если бы все пилоты поняли, - подумал я, - что мы уже братья? Что если бы об этом знал
Владимир Телянин, поднимающийся по трапу в кабину своего МИГ-21? Что если бы знал Дуглас
Кентон в своем Метеоре, Эрхарт Мензель в своем бронированном Старфайтере, Ро Кум Ну,
застегивающий привязные ремни в ЯК-23?
Люфтганза плавно зашла на посадку, ее яркие посадочные огни напоминали глаза, следящие
за полосой.
Что если бы члены братства отказались воевать друг с другом?
Люфтганза подрулила к терминалу, и мы в тишине диспетчерской услышали вой четырех ее
двигателей.
В радиоприемниках снова негромко потрескивал эфир, в небе опять воцарилось спокойствие,
зеленая линия на экране радара тоже подтверждала, что мы снова остались одни в темноте. Когда
стрелки хронометра показали 04: 00, я попрощался с диспетчерами, поблагодарил их и вышел
наружу к железной решетке и лестнице, ведущей вниз. Я снова ощутил, что здесь, у самой лестницы,
- другая темнота, та самая, что касалась страниц газет внизу.
Надо мной, и над полем, где спали самолеты, минус один маленький американский и плюс
один большой немецкий, вращался, ощупывая окрестности, длинный луч радиомаяка. Братья. Мои
кожаные подошвы эхом отозвались на металлических ступенях. Ночью, в темноте в голову приходят
забавные мысли.
А что, если бы они все знали, подумал я?
Снежинка и динозавр
Вы когда-нибудь задумывались над тем, каково было динозавру, во времена мезозоя
угодившему в яму со смолой? Я расскажу вам, каково ему было. Он чувствовал себя точно так же,
как чувствовали бы себя вы, если бы вам довелось совершить вынужденную посадку на зимнем лугу
в северном Канзасе, починить двигатель и попытаться снова взлететь с мокрого снежного ковра.
Беспомощно.