Начните с большего круга, закрыв глаза. В противном случае, когда тело остановится, вы остановитесь. С закрытыми глазами де¬лайте большие круги; просто сидите, раскачива-ясь кругами. Продол¬жайте раскачиваться, делая круги все меньше, меньше и меньше. Внешне вы остановились; никто не может обнаружить, что вы все еще в движении. Но внутри вы будете ощущать неуловимое движение. Теперь тело не движется, движется только ум. Замедляйте и замед¬ляйте это движение - и переживание. Это превратится в центрирова¬ние. В экипаже, в движущемся экипаже ритмическое движение без сопротивления создаст внут-ри вас центрирование.
Для таких техник Гурджиев создал много танцев. Он работал с этой техникой. Все тан-цы, которые он использовал в своей школе, были, на самом деле, круговыми раскачива-ниями. Все танцы были построены на кружении - только кружение с осознанностью внутри, с постепенным уменьшением кругов. Наступал момент, когда тело останавливалось, но ум внутри продолжал двигаться, двигаться и двигаться.
Если вы ездили в поезде в течение двадцати часов, то после того, как вы приехали до-мой, после того, как вы покинули поезд, закрыв глаза, вы почувствуете, что вы все еще движетесь. Вы все еще путе¬шествуете. Тело остановилось, но ум все еще ощущает движе-ние. Таким образом, выполняется эта техника.
Гурджиев создал феноменальные танцы, очень прекрасные тан¬цы. В этом веке он раз-работал чудо - не чудеса типа чудес Сатьи Сай Бабы. У него не чудеса; их может делать лю-бой уличный фокусник. Но Гурджиев действительно создал чудо. Он подготовил группу из сотни человек для исполнения медитативного танца, и он показал этот танец перед пуб-ликой в первый раз в Нью-Йорке. На сцене кружилась сотня танцоров. У публики все вращалось в голове. Там была сотня одетых в белое танцоров, просто кружащихся на сце-не.
Когда он указывал рукой, они кружились, а в тот момент, когда он говорил: «Стоп», на-ступала мертвая тишина. Это была остановка для публики, но не для танцоров - потому что тело может остано¬виться мгновенно, но ум продолжает двигаться внутри; движение продолжается и продолжается. На это было прекрасно даже смотреть, потому что сотня лю-дей вдруг превращалась в мертвые статуи. Это создавало внезапный шок и в публике, по-тому что сотня движений - прекрасных движений, ритмических движений - вдруг прекра-ща¬лась. Только что вы смотрели на них движущихся, кружащихся, танцующих, но вне-запно танцоры останавливаются. Тогда ваши мысли также должны остановиться.
Многие в Нью-Йорке чувствовали, что это было сверхъестественное явление: их мысли мгновенно останавливались. Но что касается танцоров, то их танец продолжался внут-ри и там, внутри, круги вращения становились все меньше и меньше до тех пор, пока они не центрировались.
Однажды случилось так, что танцоры, танцуя, приблизились к краю сцены. Предпола-гали, что Гурджиев остановит их, чтобы они, танцуя, не свалились в публику. Сотня танцо-ров была как раз на краю сцены. Еще один шаг и все они упадут в зал. Весь зал ждал, что Гурджиев внезапно скажет «стоп», но он повернулся спиной, чтобы зажечь сигару. Он по-вернулся спиной к танцорам, чтобы зажечь сигару, и вся группа из ста танцоров упала со сцены на пол - на непокрытый каменный пол.
Вся публика встала. Они вопили и кричали, думая, что многие должны были перело-мать свои кости - ведь при падении был такой удар. Но ни один человек не получил повре-ждений; не было даже ни единого синяка или ушиба.