При наличии объекта любви человек становится тотально беспо¬мощным - запомните это. Если вы любите кого-нибудь, вы будете чувствовать тотальную беспомощность. Это агония любви: человек не может почувствовать, что он может сделать. Он хочет делать все, он хочет отдать своему любимому или любимой всю вселенную - но что он может сде-лать. Если вы думаете, что вы можете сделать то или это, то вы все еще не во взаимоот-ношении полной любви. Любовь является очень беспомощной, абсолютно беспомощной, и эта беспо¬мощность является прекрасной, потому что в этой беспомощности вы отре-каетесь от самого себя.
Любите кого-нибудь, и вы будете чувствовать беспомощность; ненавидьте кого-нибудь и вы будете в состоянии что-либо делать. Любите кого-нибудь и вы абсолютно беспомощны - потому что, что вы можете сделать? Все, что бы вы ни могли сделать, кажет-ся незна¬чительным, не имеющим значения; этого никогда не достаточно. Ничто не мо-жет быть сделано. А когда кто-то чувствует, что ничего нельзя сделать, он чувствует себя беспомощным. Когда кто-то хочет сделать что-нибудь и чувствует, что ничего не может быть сделано, то его ум останавливается. В этой беспомощности случается самоот¬речение, отказ. Вы пусты. Вот почему любовь становится глубокой медитацией.
В действительности, если вы любите кого-нибудь, никакой ме¬дитации не нужно. Но из-за того, что никто не любит, нужны эти сто двенадцать техник - и даже их может быть не-достаточно.
Недавно один человек приходил ко мне. Он сказал: «Это вселяет в меня большую на-дежду. Я впервые услышал от вас, что имеются эти сто двенадцать методов. Это вселяет в меня большую надежду, но иногда в голову закрадывается сомнение: всего только сто две-надцать методов? А если эти сто двенадцать методов на мне не сработают, то неужели не найдется еще и сто тринадцатого метода?»
И он прав. Он прав! Если эти сто двенадцать методов на вас не сработают, то идти больше некуда. Тогда, как он предполагает, за надеждой следует депрессия. Но, на самом деле, методы нужны толь¬ко потому, что утерян основной метод. Если вы можете лю-бить, никакие методы не нужны.
Любовь сама по себе является величайшим методом, но любить трудно - в некотором смысле, невозможно. Любовь означает удале¬ние себя из своего сознания и помещение кого-то другого в то же самое место, где существовало ваше эго. Замена себя кем-либо другим означает любовь - как будто вас больше нет, а есть только другой.
Жан-Поль Сартр говорит, что другие являются преисподней, и он прав. Он прав, по-тому что другие создают для вас только преис¬поднюю. Но он также и не прав, потому что если другие могут быть преисподней, то другие же могут быть и небесами. Если вы живе-те только желанием, то другой является преисподней, потому что тогда вы пытаетесь убить эту личность. Вы пытаетесь сделать эту личность вещью. Тогда эта личность будет реаги-ровать соответствующим об¬разом и будет пытаться сделать вас вещью, а это породит ад.
Поэтому каждый муж и каждая жена создает ад для другого, потому что каждый стремится обладать другим. Обладать можно только вещью, а не личностью. Вы може-те только принадлежать личности; вы никогда не можете владеть личностью. Вещью об-ладать можно, но вы стремитесь обладать личностью. Благодаря вашим усилиям лич-ность становится вещью. Если я превращаю вас в вещь, вы реагируете. Тогда я ваш враг. Тогда вы будете пытаться сделать вещь из меня - это порождает преисподнюю.