Некто принц Шраван принял посвящение, Будда посвятил его в санньясины. Этот принц был редкостным человеком, и когда он принял санньясу, когда он был посвящен, все его королевство было поражено. Королевство не могло поверить в это, люди не могли поверить, что принц Шраван мог стать санньясином. Никто не мог себе этого даже вообразить, потому что он был чрезвычайно мир¬ским человеком, потакавшим любым своим желаниям, даже самым крайним. Его обычными занятиями были вино и женщины.
Вдруг в городе появился Будда, и принц отправился к нему, чтобы иметь даршан - ду-ховную встречу. Он пал у ног Будды и сказал: «Посвяти меня. Я оставлю этот мир».
Те, кто пришел с ним, даже ничего не поняли… это было так внезапно. И они спросили Будду: «Что случилось? Это чудо. Шраван не тот тип человека и, к тому же, он жил так рос-кошно. До сих пор мы не могли себе даже вообразить, что Шраван может быть санньяси¬ном, так что же случилось? Ты сделал что-нибудь?»
Будда сказал: «Я ничего не делал. Ум может легко перемещаться из одной крайности в другую. Это обычный путь ума - двигаться из одной крайности в другую. Так что Шраван не делает ничего нового. Этого можно было ожидать. Вы так поражены, потому что не знаете законов, управляющих действиями ума».
Ум движется из одной крайности в другую, вот обычный путь ума. Так что это случается каждый день: человек, одержимый жаждой богатства, отрекается от всего, становится голым факиром. Нам ка¬жется, что это чудо. Но в этом ничего нет - просто обычный закон. Нельзя ожидать отказа от богатства от человека, который не был бы одержим этим богатством, по-тому что только из одной крайности вы можете переместиться в другую - как маятник, из одного крайнего положения в другое.
Итак, человек, который сходил с ума, желая богатства, теперь сходит с ума, отказыва-ясь от богатства, но сумасшествие остается - и в этом весь ум. Человек, который жил только ради секса, становится безбрачным, может прийти к самоизоляции, но сумасшествие оста¬нется. Раньше он жил только ради секса, теперь он живет всецело против секса - но отно-шение, подход остается тем же самым.
Таким образом, брахмачарий, давший обет безбрачия, на самом деле не выше секса; весь его ум ориентирован на секс. Он против секса, но не выше его. Путь за пределы чего-то всегда лежит посере¬дине, он никогда не является в некотором смысле предельным. Поэ¬тому Будда говорит: «Этого можно было ожидать. Никакого чуда не произошло. Именно так и работает ум».
Шраван стал нищим, санньясином. Он стал бхикшей, монахом, и скоро другие ученики Будды стали наблюдать, что он движется к другой крайности. Будда никогда никого не просил ходить голым, а Шраван перестал одеваться. Будда не был сторонником оголения. Он говорил, что это еще одна крайность.
Есть люди, которые живут ради того, чтобы одеваться, как будто в этом заключена вся жизнь, а есть люди, которые вообще не одева¬ются - но и те, и другие верят в одно и то же. Будда никогда не учил обнаженности, а Шраван перестал одеваться. Он был единственным учеником Будды, который ходил голым. Он занимался самоистяза¬нием. Будда позволял санньясинам один прием пищи каждый день, но Шраван ел один раз через день. Он стал совершенно истощенным. В то время как другие ученики медитировали под деревьями, в те-ни, он никогда не садился под дерево. Он всегда оставался на жарком солнце. Он был раньше красивым человеком, у него было прекрасное тело, но через шесть месяцев никто не мог узнать его. Он стал безоб¬разным, темным, загорелым.