Вы видите, как дитя танцует, поет, смеется, — и вы ощущаете, вы видите, как течет и плещет жизненная энергия, как она бурлит. Если же попросить ученого исследовать ребенка, он сделает это скрупулезно и тщательно, он представит вам список, процентный состав железа, фосфора, кальция в его теле, расскажет, как много в нем воды, какова средняя плотность тела ребенка; но жизни не будет в его исследовании.
Однажды ученый шел по дороге со своим приятелем. Навстречу им прошла очень симпатичная девушка, и друг ученого так и застыл, разинув рот. “Забудь! — сказал ученый. — Она же на девяносто процентов состоит из воды!”.
Человек на 90 % состоит из воды, а сухой остаток составляет всего 10 %. Говорят, что все вещество в человеческом теле стоит не больше пяти рупий. Вот столько стоят все химические вещества, которые содержатся в теле. Поэтому смерть сжигает человеческое тело — ведь оно не имеет никакой ценности.
Наука будет измерять все и вся и потом заявит, что души не существует. Как они могут найти душу, если ее невозможно измерить? Когда мы не можем найти ей место никакими средствами измерения, мы заявляем, что ее нет. Если бы мы были мудрыми, мы бы сказали, что все наши способы измерения вовлекают нас только в майю и не ведут никуда дальше. Поэтому мы должны придумать какие-то другие способы, чтобы познать Бога, иные, отличные от измерений.
Метод науки — это измерение, исследование, проверка, определение. Метод религии совершенно другой. Она не собирается ничего измерять, исследовать или определять, ее задача — погрузиться в то и раствориться в том. Ученый стоит в стороне от своей задачи, а религиозный человек становится единым с ней, он погружается в то самое, что он ищет.
Однажды Нанак отправился в Лахор. Самый богатый человек в городе пришел и поклонился ему в ноги. А в те времена был такой обычай, что если у человека было десять миллионов рупий, он должен был поднять флаг над своим домом. Богача звали Сегх Дуничанд и у него над домом было много флагов. Он коснулся лбом ног Нанака, протянул к нему руки и сказал: “Я хочу тебе услужить. Слава Богу — он дал мне достаточно средств. Я исполню все, что ты пожелаешь”.
Нанак выдернул из своего плаща швейную иголку, протянул ее Дуничанду и сказал: “Храни, как зеницу ока, вернешь ее мне после твоей смерти”.
А Дуничанд настолько был полон гордыни от своего богатства, и просто не понял, что же сказал ему Нанак. “Как пожелаешь,” — сказал он и удалился. Высокомерие временами делает человека настолько слепым, что он попросту не понимает, что какие-то вещи могут быть невозможны. Наконец, по пути домой Дуничанд все же задумался об этой просьбе и понял, что не сможет отдать Нанаку иголку после своей смерти.