Помните это, иначе вы запутаетесь, вас может смутить то, что Нанак будто бы все время повторяется, и вы не поймете, почему он вновь и вновь говорит: “Его свойства бесценны, Его достоинства бесценны”. Это слова экстаза, он их ниоткуда не считывает, это те слова, которые звучат в нем, внутри. Ему совершенно неважно, слышат его другие или нет. Если Вы будете иметь это в виду, слова Нанака раскроют перед вами безмерную глубину.
Бесценны Его качества и Его торговля тоже,
Бесценны Его купцы и Его кладовые,
Бесценен тот, кто приходит взять, и то, что он берет — бесценно.
Бесценны Его чувства, Его самадхи бесценно,
Бесценна Его божественная справедливость и Его суд,
Во-первых, Он сам бесценен, и все, что Ему принадлежит, что так или иначе касается его — тоже бесценно. Нет даже способа оценить, нет такой шкалы, чтобы Его измерить, нет таких весов, чтобы взвесить Его… И мы не можем определить, что Он представляет собой, насколько Он велик, как далеко Он простирается. Кто бы ни брался за задачу измерить Бога, обнаруживает, что не только все линейки оказываются короткими или ломаются, но и сам разум, который решился измерить, тоже ломается.
Санскритское слово “майя” означает “иллюзия”. Это слово происходит от того же корня, что и “мапа”, которое означает “измерять”. Слова “метр” и “мерить” тоже происходят от того же корня.
“Майя” означает “то, что может быть измерено или взвешено”. То, что не может быть измерено, есть Брахма. Если вы можете что-то измерить, знайте, это — майя; все что можно оценить или определить, это — майя. Когда вы приближаетесь к тому, что невозможно определить, что отвергает все измерения, что не может быть взвешено, когда вы приближаетесь к этому неизмеримому, — вот тут-то и начинается религия.
Наука никогда не может познать Бога, потому что весь научный метод основывается на измерении. Измерительные шкалы — это символ науки, измерение — это ее путь, поэтому наука никогда не приблизится к Богу и всегда будет считать, что Бога нет, ибо верит только в то, что может быть измерено, в то, что можно исследовать. Маркс сказал: “Если только Бог проявит себя в лаборатории, тогда я поверю в его существование”. Но такой Бог не может быть Богом.
Разве Вы не чувствуете присутствия чего-то вокруг вас, чего-то, что не может быть измерено? На самом деле Он внутри ваших измерительных средств. Ну вот, например, возьмите цветок. Вы можете его исследовать в лаборатории. Вы можете его взвесить, вы можете его измерить, можете проанализировать его химический состав. Но есть такая вещь в цветке, которую измерить нельзя. Когда вы завершите ваш анализ, вы вдруг обнаружите. что цветка-то больше нет. Со всеми вашими исследованиями вы не смогли определить, найти места красоте цветка. Поэтому ученые вообще не принимают такого измерения, как красота Разве это не странно? Красота — это самое первое из того, на что мы обращаем внимание, когда видим цветок, но как раз это абсолютно теряется в научном исследовании. Что разрушается самым первым ударом науки — это как раз то самое, что в первую очередь задевает вас, когда вы видите цветок. Первое Ваше чувство, первый луч сознания, отразившийся в вашем уме при виде цветка — это отражение его красоты. Это чувство не изречено, не спето, оно глубоко — целое облако красоты, которое окружает вас. Наука не в силах этого понять.