В их жизни ничего не произойдет, поскольку их действия носят чисто внешний характер, подчас напоминая их монотонный будничный труд — в одиннадцать утра они словно бы идут на работу в офис, а в пять покидают его. Равнодушные и безучастные, они направляются в зал медитации и, посвятив медитации один час, покидают зал, равнодушные и безучастные. Медитация не проникла в их сердца.
Другая категория людей — это те, кто медитирует с любовью. Дело не в том, что вы что-то делаете. Дело не в количестве, а в качества, в степени вашей заинтересованности, в силе вашей любви и глубине наслаждения медитацией. Она не цель, не конец, не результат, а всего лишь тренировка.
Суфии говорят, что повторение имени Бога — повторение имени Аллаха — блаженство само по себе. Они продолжают повторять, и они получают наслаждение от того. Повторение имени становится смыслом их жизни.
Нанак говорит: Nam smaram — достаточно повторять имя. Ваше сердце переполняют воспоминания, когда вы едите, когда отправляете спать, когда принимаете свою ванну, всегда. Достаточно только повторять “Рам”, или “Аллах”, или что угодно, но не как слово, а как посвящение, как любовь.
Все ваше существо переполнено, и оно трепещет от избытка чувств, обретая глубину дыхания. Вы не можете жить без воспоминаний. Они порождают внутреннюю гармонию, музыку. Ваша душа наполняется гармонией. Рождается восторженное, трепетное чувство, гармоничная мелодия. И когда эта мелодия, постепенно проникая в вашу душу, наполняет ее своей сладостной гармонией, тогда всякое слово, сказанное вами, становится именем Аллаха; любое слово, сказанное вами, становится воспоминанием божественного.
Исполненная благоговейной набожности длительная тренировка, не прекращаемая ничем…
Это недоступно и сложно для человека с западным мышлением. Он может овладеть техникой тренировки; но ему недоступна благоговейная набожность. Ему недоступен язык религиозного экстаза, а без этого языка тренировка мертва.
Западные пилигримы приходят ко мне и говорят: “Все, что ты сказал, сбудется”, и они в точности следуют тому, что было сказано мной. Но в то же время, пытаясь осмыслить мою духовную науку, они продолжают работать над ней, и в этом смысле их работа ничем не отличается от разработки нового, любого технического новшества. В их работе нет любви, нет безумной одержимости, нет духовных утрат. Но они продолжают свои разработки.
Они мастера, и они продолжают манипулировать техникой точно в таком же смысле, как они манипулируют любым техническим устройством. Вы можете нажать на кнопку, приводящую в действие вентилятор — не испытывая благоговейной набожности ни перед кнопкой, ни перед вентилятором. В жизни вы делаете аналогичным образом все, но абхьяша требует иного отношения. Если ваша связь с абхьяшей, тренировкой души, достаточно крепка, вы становитесь вторичными, а тренировка становится первичной, вы становитесь тенью, а тренировка становится душой, и вам начинает казаться, что вы не тот, кто занимается тренировкой. Но тренировка продолжается сама по себе, а вы, оставаясь ее составной частью, продолжаете совершать свои движения вместе с ней. Возможно, впоследствии она не потребует от вас затрат времени.
Глубокая набожность влечет за собой незамедлительные последствия, одно-единственное мгновение набожности может уничтожить многие жизни прошлого. В мгновение глубокой набожности вы можете стать совершенно свободным от прошлого.