может быть связан с травматической или фрустрирующеи родовой, расовой или коллективной
памятью. Разнообразием специфических форм агрессии сопровождается аутентичное
отождествление с разнообразными животными формами, в том числе принятие на себя роли
сражающихся соперников одного вида или хищников (животных, птиц, рептилий и других),
преследующих и поедающих свои жертвы.
Другим важным источником агрессивных чувств являются живые травматические
воспоминания предыдущих воплощении. Здесь важно повторно прожить эти события, со всеми
эмоциями и физическими ощущениями, чтобы освободиться от пут гнева и других негативных
аффектов и обрести способность прощать и быть прощенным Мифология изобилует темами,
связанными с агрессией и насилием; во многих архетипических сюжетах присутствуют ужасные
демоны и гневные божества, яростные битвы богов, героев и легендарных существ, а также
сцены разрушения невиданных масштабов. Много деструктивной энергии привязано к
трансперсональным образам неорганических процессов - вулканических извержений,
землетрясений, океанских штормов, разрушения небесных тел и черных дыр.
Трансперсональные сферы представляют, таким образом, богатый запас негативной
энергии различных видов и разной степени. Подобно биографическому и перинатальному
источникам, они весьма значимы для понимания психопатологии и для психотерапии. В
настоящей клинической работе трансперсональные корни агрессии иногда охватывают
глубочайший многоуровневый слой с биографическими и перинатальными компонентами; в
других случаях специфические трансперсональные формы непосредственно лежат в основе
эмоциональных и психосоматических симптомов. Так или иначе, клиническая проблема с такой
динамической структурой не разрешится до тех пор, пока пациент не позволит себе испытать
соответствующие трансперсональные гештальты.
Динамика депрессии, неврозов и психосоматических расстройств
Расширенная картография человеческой психики предоставляет новый базис для
углубленного понимания психопатологических состояний, встречающихся в повседневной
психиатрической практике. Там, где биографически ориентированные теории предлагают
динамические объяснения клинических явлений, новая модель представляет интерпретацию
более точную и законченную, а во многих случаях и более простую. Она гораздо более адекватно
описывает сложные взаимозависимости между отдельными симптомами и синдромами и точнее
отражает клинические наблюдения. Кроме того, в модель вписываются некоторые синдромы или
их аспекты, которые не принимались в расчет старыми теориями или объяснялись только при
помощи сложных, запутанных и крайне неубедительных рассуждении. Это в особенности
касается злостной агрессии, садомазохизма, серьезных сексуальных извращений, различных
форм суицида, большинства психотических проявлений и примеров духовной патологии.
Концептуальная система, представленная здесь, описывалась и применялась с явным знанием,
что она всегда останется моделью, а не точным описанием реальности. И в качестве таковой ей
нет лучшего применения, чем для организации собранных ранее наблюдений и данных, и ее