Итак, мой мальчик, пока я еще не знал, что заниматься «интригами» и кознями, или, как они сами еще иногда выражаются,«взаимным подсаживанием», уже неизбежно присуще власть имущим существам этого сообщества, я еще надеялся и терпеливо ждал того времени, когда, наконец, подходящие условия дадут мне возможность осуществить мою основную цель, именно возможность продолжать «разъясняющие эксперименты» над психеей земных существ в массе. Но, когда мне стало совершенно ясно, что здесь, в этом сообществе, в условиях существующих взаимоотношений, мне будет невозможно добиться этого, и я кроме того убедился, что там невозможно приобрести собственную химическую лабораторию честно, то есть строго по законам, установленным в том сообществе, я решил там долее не оставаться, а уехать подыскать подходящие для своей упомянутой цели условия в каком-нибудь другом европейском сообществе.
Когда мой первый знакомый, важный русский, узнал об этом моем решении, он очень огорчился; очень огорчены были еще и несколько других русских существ, которые действительно в какой-то степени желали добра своему отечеству и которые за это время успели убедиться, что мои знания опыт могут быть очень полезны для их основной цели.
В день моего предполагаемого отъезда это Попечительство готовилось открыть то большое здание, которое, как я уже говорил тебе, было как раз предназначено для борьбы против алкоголизма и которое тамошние существа в день его открытия назвали по имени своего царя «Народным домом императора Николая II».
Накануне моего отъезда ко мне неожиданно пришел мой первый знакомый, важный русский, и, выразив искреннее сожаление по поводу моего отъезда, очень настоятельно просил меня отложить его на несколько дней, чтобы, после освящения и открытия упомянутого дома, он мог поехать со мной и, кстати, немного отдохнуть от последних хлопот, интриг и козней.
Так как у меня не было особой причины спешить, я согласился и отложил свой отъезд на неопределенное время.
Через два дня было открытие этого дома, и, так как накануне вечером я получил так называемое «официальное приглашение», я отправился на эту церемонию.
И вот, на этом общегосударственном торжестве современного многомиллионного сообщества, на которое прибыл даже сам, как они называют его, «Его Величество Император», там началось по отношению к моей персоне так называемое «урецтакнилкарулни», что, вообще говоря, всегда вытекает из совокупностей окружающих ненормальностей и, автоматически образуясь в психее трехмозговых существ этой злосчастной планеты, держит их, так сказать, в «заколдованном круге».
И дальнейшие события происходили в следующем порядке.
В день упомянутого государственного торжества, во время этой церемонии, мой первый знакомый русский внезапно подбежал ко мне, расталкивая существ, собравшихся там во всем блеске разных так называемых «орденов» и «регалий», и радостно сообщил мне, что я буду иметь «счастье» быть представленным Его Величеству царю; торопливо сказав это, он поспешно удалился.
Оказалось, что там, на этом торжестве, он говорил обо мне с императором, в результате чего было решено, что меня следует ему представить.
Такое представление императору, царю или королю там считается очень и очень большим счастьем, вот почему, получив такое разрешение, мой знакомый неописуемо обрадовался за меня.
Очевидно, он хотел этим представлением доставить мне большое «удовольствие» и успокоить этим свою совесть, так как считал себя виноватым в том, что мое пребывание в этой столице было неудачным.
После этого события прошло два дня.
На третье утро, случайно выглянув из окна своей квартиры на улицу, я увидел там совершенно необычное оживление; все чистили, всюду мели, туда и сюда ходило много из так называемых «жандармерии» и «полиции».
На мой вопрос, что было причиной всего этого, наш Ахун объяснил мне, что в тот день на нашей улице ожидалось прибытие очень важного генерала того сообщества.