какая истина њ единственная. Ибо обе они основываются на
вечных истинах доисторического знания, так же как и обе они,
в нашем веке и в условиях переходного периода в умах,
который проходит сейчас человечество, могут выразить
лишь некоторую порцию этих истин. Вопрос же просто в следующем:
"Какая из двух систем содержит наиболее неискаженные факты;
и, что является наиболее важным њ какая из них представляет
свои учения в наиболее кафолическом (то есть, несектантском)
и беспристрастном виде?" Одна из них њ восточная система њ
веками скрывала свой глубокий пантеистический унитаризм
в богатстве своего экзотерического политеизма; другая њ
как было сказано выше њ под покровом экзотерического монотеизма.
И то и другое является лишь масками, призванными скрыть
священную истину от непосвященного; ибо ни арийские, ни
семитские философы никогда не признавали антропоморфизм
многочисленных богов, или индивидуальность одного бога,
в качестве философского представления. Но невозможно,
находясь в тех рамках статьи, которыми мы обладаем, попытаться
провести хотя бы небольшое обсуждение этого вопроса. Мы
должны удовольствоваться более простой задачей. Ритуалы
и церемонии еврейского закона выглядят как некая пропасть,
которую многие поколения христианских отцов и, особенно,
протестантских реформаторов, безуспешно пытались заполнить
своими искусственными толкованиями. И все же все ранние
христиане, Павел и гностики, рассматривали и провозглашали
еврейский закон совершенно отличным от нового христианского
закона. Св. Павел называл первый аллегорией, а св. Стефан
говорил евреям за час до того, как они побили его камнями,
что они даже не сохранили того закона, который они получили
от ангелов (от эонов), и в отношении Святого Духа (безличного
Логоса, или Христоса, как учили при посвящении), что они противились
ему и отвергали его так же, как это делали их отцы. (Деяния,
VII). Таким образом, им фактически говорилось, что их закон
ниже христианского. Не смотря на то, что Книги Моисея, которые,
74
как мы думаем, содержатся в Ветхом Завете, не могли быть
старше христианства более чем на два или три столетия, протестанты,
тем не менее, делают из них свой Священный Канон, наряду с
Евангелиями, если не выше их. Но когда Пятикнижие было
написано, или скорее переписано после Ездры, то есть, после
того, как раввины урегулировали новую отправную точку,
к нему были сделаны многочисленные добавления, взятые
целиком из персидских и вавилонских учений; и это произошло
в период, последовавший за колонизацией Иудеи персидскими
царями. Это переиздание было конечно сделано таким же
самым путем, как и у всех такого рода Писаний. Они первоначально
записывались при помощи секретного кода, или шифра, известного
только посвященным. Но вместо того, чтобы приспособить содержание
высших духовных истин так, как им учат на третьей, высшей ступени
посвящения, и выразить их на символическом языке (как это
можно увидеть даже в экзотерических индийских Пуранах),
авторы Пятикнижия, пересмотренного и исправленного,
которые были озабочены лишь земной и национальной славой,