которых превышает 38000 в секунду; но слуховые
органы не только муравьев, но и некоторых людей,
умеющих предохранять от перегрузок барабанные
перепонки
и
создавать
в
эфире
определенные
корреляции,способны ощущать вибрации, намного
превышающие по частоте колебаний 38000 в секунду; и,
следовательно, они позволяют своим владельцам, будь
то муравьи или люди{анормальныес точки зрения
точной науки), слушать звуки и симфонии природы,
недоступные "нормальному" человеку.
Там, где, по нашему мнению, господствует мертвая
тишина, слуху муравья открываются тысячи самых
разных и самых странных звуков, – говорит, цитируя
Лаббока, проф. Бутлеров (Scientific Letters, Letter X), –
следовательно,
эти
маленькие
умные
насекомые
настолько же вправе считать нас глухими за нашу
неспособность слышать музыку природы, насколько
уверены в своей правоте мы, когда объявляем их
глухими за то, что они не слышат звук выстрела,
человеческий крик, свист...
Приведенные
выше
примеры
достаточно
ясно
показывают, что научные знания о природе не
охватывают всего, что в ней существует и прямо или
косвенно проявляется на нашем уровне. Даже не
обращаясь к другим планетам и сферам и оставаясь в
рамках нашей Земли, можно убедиться в том, что нас
окружают тысячи вещей, невидимых, неслышимых и
неосязаемых обычными человеческими чувствами. Но
предположим чисто теоретически, что существует некая
наука,
которая,
не
заключая
в
себе
ничего
сверхъестественного, просто исследует и описывает то,
что могло бы быть названо сверхчувственной физикой и
химией, то естьалхимияиметафизика конкретной(а не
абстрактной) природы. В этом случае все затруднения
снимаются. Ибо все тот же профессор утверждает:
Если мы видим свет там, где другое существо ощущает
себя в полной темноте, ноничегоне видим там, где это
же существо без труда улавливает световые волны; и
если мы слышим одни звуки, но остаемся абсолютно
www.ezobox.ru
глухи к другим, которые тем не менее отчетливо
воспринимаются крохотными насекомыми, то разве не
следует из этого ясный как день вывод, что предметом
изучения и анализа нашей современной науки является
не сама природа в своей, так сказать, первозданной
наготе, но только те изменения, ощущения и восприятия,
которые она в нас пробуждает? Лишь на основании этих
ощущений мы можем делать какие-либо заключения о
внешних объектах и о действии законов природы,
создавая для себя образ окружающего мира. То же самое
можно сказать и о любом другом "ограниченном"
существе: каждое из них судит о внешнем мире
исключительно по тем ощутимым изменениям, которые
последний в нем производит.
Этим, в частности, объясняется позиция материалиста:
он судит о психических феноменах только по их
внешнему аспекту, поскольку не имеет возможности
проникнуть в их духовную сущность по причине
неразвитости интуитивного восприятия и внутреннего
зрения. Несмотря на несомненную аргументированность
выбора, который сделали некоторые известные ученые,
подтвердившие для себя реальность так называемых
спиритических феноменов и ставшие в силу этого
убежденными спиритуалистами; и на то, что многие из
них, как и профессора Уоллес, Гиер, Цѐльнер, Вагнер и