– Но он не знает, что его охраняют? – спросил Андрей.
– Нет, не знает, – замотал головой Гаптен.
– Ему, по крайней мере, нужно об этом сказать, – Андрей серьезно посмотрел на нас с Гаптеном. – Чтобы он мог прибегнуть к помощи, если потребуется…
– Да, да! Ты совершенно прав! – согласился Гаптен. – Кто будет с ним говорить?
Повисла пятисекундная пауза. Мы были в некоторой растерянности. Я чувствовал себя неловко. Я стыдился своего прежнего желания заточить Данилу в бункере, как узника, ссылаясь на его «неадекватность». Гаптен был против ухода Данилы. Так что тот от него, по сути, сбежал…
– Могу я поговорить, – предложил Андрей. – Но я боюсь, он на меня больше всего сердится. Думаю, лучше всего будет, если это все-таки сделает Анхель.
– Да, надо мне, – согласился я.
Мобильный телефон Данилы был занят.
– Кому он может звонить? – недоумевал я. – Телефон точно у него?
Гаптен уточнил у службы охраны.
– Да, точно, – подтвердил он. – Но давайте вот что сделаем: свяжемся с руководителем группы охраны и попросим его передать Даниле трубку.
Так и сделали.
– Але, Данила? – Я безуспешно пытался скрыть дрожь в голосе. – Это Анхель.
– Вы что, следите за мной?! – Данила был вне себя от бешенства. – Господин, что передал мне трубку, это мой хвост? Я правильно понимаю?!
– Нет, Данила, нет, – сказал я и осекся. – Не следим. Не хвост. Тебя охраняют. Черт, прости! В общем, я просто хочу, чтобы ты знал: тебя охраняют. Было уже два покушения…
Я вдруг почувствовал, ком в горле. Я сглотнул, глубоко вдохнул и поморгал глазами. В трубке тишина.
– Ну и?.. – Данила все еще был рассержен.
– Ну и… просто знай, что тебя охраняют. И если тебе потребуется помощь, не тяни. Сразу обращайся к этим людям, они помогут. В общем, просто знай, что они рядом, и все.
– А улететь мне они помогут? – в раздраженном голосе Данилы мелькнула надежда.
У меня потекли слезы.
– На, Гаптен, скажи ему. – Не могу говорить. – Я передал трубку Гаптену.
– Данила, это Гаптен…
– Привет, – сухо ответил Данила.
– Данила, я не могу обеспечить безопасность полета. – У Гаптена от напряжения, от внутренней боли тряслись руки. – Никак. Ты пойми, это – небо. Технические неполадки на борту, диспетчерское обеспечение, просто террористический акт… Никак, понимаешь?
– То есть не поможете, – с показным безразличием сказал Данила. – Ладно.
Зазвучали частые, короткие гудки.
– За что?.. За что он с нами так?.. – мне вдруг стало обидно, больно и обидно.
Ужасно, когда ты не можешь помочь дорогому, близкому человеку. Ужасно, когда он совершает страшную глупость, а ты не можешь остановить его. Ужасно, когда он видит в тебе врага, а ты хотел протянуть руку помощи…
– За жестокость, – ответил Андрей.
– Что? – я не понял.
– Он с нами так за нашу жестокость, – повторил Андрей.
– Но… – я растерялся. – В чем?.. Разве мы проявили к нему жестокость? Да, мы не помогаем ему. Но мы и не можем… А то, что он делает, – это самоубийство! Его чувство – это безумие! Он влюбился в исчадие Ада, Андрей! Какая жестокость?! Мы даже не препятствуем…
– Нет, ты неправильно меня понял, – Андрей прервал мою патетическую речь и даже сделал жест рукой, что, мол, пора заканчивать.