Более того, думаю, что существует как принуждение поверить в правильность чего-то и убедить в этом других, так и необходимость понять, а правильно ли это. Второе-то как раз является важным, но первое — это возможно то, с чем более знакомо большинство людей.
"Озабоченные" люди, возможно, правы, но возможно, они лишь удовлетворяют свои желания. Может быть и допустимо приучать других людей разделять эти желания: но, я думаю, только тогда, когда они осознаются как желания и не выдаются за необходимость. В последнем случае, если желания на самом деле не являются истинными, имеет место как обман, так и самообман. Хорошо ли это?
СОЛОМЕННОЕ ЧУЧЕЛО
Саади вThe Bostanрассказывает о «благоразумном юноше из приличной страны, который примкнул к общине людей в Дарбанде».
Он был человеком «превосходным, умным и проницательным», и люди приняли его хорошо.
Однажды религиозный руководитель сказал ему: «Пойди, очисти мечеть от сора!»
Юноша вышел и исчез. Увидев его на следующий день, люди обвинили его в эгоизме и неуважении к служению за невыполнение уборки:
«Разве ты не знаешь, о эгоистичное дитя, что человек достигает цели через служение?»
Эти люди полагали, что он видел то, что видели они — пыль в мечети. Но он не был таким поверхностным, как они:
«Он заплакал, — пылая искренностью: "Я не заметил пыли или грязи в этом здании… И я убрался, чтобы очистить мечеть от соломы"».
Этот человек считал себя загрязняющим мечеть, тогда как другие думали только о кампании по борьбе за чистоту и заботились о поверхностных вещах: даже когда в мечети не было пыли, они по-прежнему хотели, чтобы в ней была произведена уборка. Саади продолжает:
Путь дервиша только такой:
Личность свою смирить.
Ради возвышения избери смирение!
Ибо на эту крышу лестницы нет иной.
Последняя строка содержит игру слов, и она может быть прочитана на персидском так: «На то небо не взойти по-другому».
Увы, люди не очень изменились со времен Саади. Вот предложение из письма, присланного мне известным человеком, прославившимся своей духовностью: «Я был гордым и тщеславным. С тех пор как я начал заниматься восточными учениями, я стал таким смиренным, что вы вряд ли поверите этому».
Применение, неправильное применение и неприменимость форм обучения
В:Как вы объясните многочисленность форм, в которых люди пытаются обучать? Поскольку люди верят в эти формы, верят, что они верно передают действительность,имдана возможность постичь через них истину. Но действительно ли, как утверждают представители этих организаций, некоторые формы истинны, а некоторые нет? Если некоторые формы, в которых проводится обучение, истинны, не означает ли это, что все другие ошибочны?
О:Я, вероятно, ответил на этот вопрос — или, вернее, на вопросы из этой серии — несколько сотен раз, и устно и письменно, включая то, что написал и процитировал в книгах.
То, что такие вопросы все еще задаются, представляет собой замечательную демонстрацию того, что представляют из себя спрашивающие: по крайней мере, некоторые будут задавать вопросы даже несмотря на то, что им ответили в доступной форме десятки раз.
Но это может означать, что необходимо снова и снова отвечать на эти вопросы, пока ответы не дойдут.
Ответы, повторяю, таковы:
1. Истина не имеет формы.
2. Средства, с помощью которых люди могут воспринять