К примеру, воспитание личности в Японии очень отличается от традиционного воспитания в России. Те грубые фразы, которые легко услышать на наших детских площадках: «ты плохо себя ведешь», «сейчас я тебя накажу» – невозможно представить там. Даже если маленький японский мальчик будет драться с мамой или рисовать фломастером на белой двери магазина, никаких строгих наказаний и выговоров не последует. До 5–6 лет ребенку здесь разрешено все. Такие либеральные традиции воспитания совершенно не укладываются в наши представления о том, как надо воспитывать детей.
Основы воспитания в японском обществе – терпимое и доброжелательное отношение к маленькому ребенку. При этом при такой вседозволенности в детстве взрослые японские граждане отличаются умением жить интересами коллектива или фирмы и законопослушностью.
Воспитание личности в раннем детстве чрезвычайно мягкое, детям обычно ничего не запрещают и самое строгое наказание – это услышанное неодобрение или предостережение матери, если то, что он делает, опасно или маме больно. Основы воспитания в японском обществе – предельная вежливость к окружающим людям и в общественных местах. И дома, и в саду много времени уделяется усвоению манер, ритуалов, вежливых выражений, которыми богата речь японцев. Еще японские родители могут пригрозить ребенку, что поменяются с соседями, у которых замечательные дети. Эти традиции воспитания помогают воспитывать послушание с раннего детства. В Японии принято обращаться по-царски с ребенком до 5–6 лет. Дальнейшее воспитание становится более строгим, к ребенку предъявляются высокие требования на занятиях и в детском саду, и в школе. А общение с ребенком, достигшим 15 лет, будет уже как с равным.
У нас все совершенно иначе. Выражения: «Господи, за что мне такое несчастье», «Что за балбеса я родила», «Яблочко от яблони недалеко катится», «Ты никогда ничего не добьешься» и прочие – слышатся отовсюду. Маленький ребенок привыкает к тому, что он дурак, двоечник, «мамино несчастье», «бабушкина тяжелая ноша» и недоразумение, и начинает к себе относиться как к не заслуживающему счастья, уважения и любви существу, по нелепой ошибке явившемуся в этот злой, страшный и непонятный мир. Он сжимается и скукоживается в преддверии телесного наказания или очередного ора, повзрослев, уходит на улицу и начинает хулиганить, отстаивая свое право если не на любовь, то хотя бы на страх и уважение. Он начинает противостоять миру, не принявшему его любовь, заставившему его страдать, и сам начинает причинять страдания, унижать, чтобы отомстить за испытанную когда-то боль.
День ото дня система запретов и обязанностей растет, тогда как свободы больше не становится (за редким исключением). Ребенок понимает, что он – существо бесправное, изначально всем и за все должное, за любой проступок наказываемое и унижаемое и, самое ужасное, НЕ ЗАСЛУЖИВАЮЩЕЕ ЛЮБВИ. Некоторые из таких несчастных детей считают себя неродными в своей семье. Они думают, что их взяли из приюта и просто скрывают эту информацию из жалости или их подменили, а может, нашли (нет-нет, не в капусте, не аист принес) и усыновили/удочерили… Они пытаются найти мотив такого отношения к себе, чтобы оправдать эту НЕЛЮБОВЬ. Ведь дитя любит своих родителей, несмотря ни на что, а капризничает, чаще всего, либо отстаивая свое право на решение, либо чтобы обратить внимание занятых родителей и получить хоть толику ласки.