образовании". Пока существование парадигмы остается само собой разумеющимся, только те
проблемы будут считаться законными, для которых можно предположить решение - это
гарантирует быстрый успех нормальной науки. При таких обстоятельствах научное сообщество
сдерживает и подавляет (часто дорогой ценой) всякую новизну, потому что новшества
губительны для главного дела, которому оно предано. Парадигмы, следовательно, несут в себе не
только познавательный, но и нормативный смысл; в дополнение к тому, что они являются
утверждениями о природе реальности, они также определяют разрешенное проблемное поле,
устанавливают допустимые методы и набор стандартных решений. Под воздействием парадигмы
все научные основания в какой-то отдельной области подвергаются коренному
переопределению. Некоторые проблемы, представлявшиеся ранее ключевыми, могут быть
объявлены несообразными или ненаучными, а иные - отнесены к другой дисциплине. Или же
наоборот, какие-то вопросы, прежде не существовавшие или считавшиеся тривиальными, могут
неожиданно оказаться предметами значительного научного интереса. Даже в тех областях, где
старая парадигма сохраняет свою действенность, понимание проблем не остается тем же самым
и требует нового обозначения и определения. Нормальная наука, основанная на новой
парадигме, не только несовместна, но и несопоставима с практикой, которой управляла
предыдущая парадигма. Нормальная наука занимается по сути только решением задач; ее
результаты в основном предопределены самой парадигмой, она производит мало нового. Главное
внимание уделяется способу достижения результатов, а цель состоит в дальнейшем оттачивании
ведущей парадигы, что способствует увеличению сферы ее применения. Следовательно,
нормальные исследования кумулятивны, так как ученые отбирают только те проблемы, которые
могут быть решены при помощи уже существующих концептуальных и. инструментальных
средств. Кумулятивное приобретение фундаментально новых знаний при этих обстоятельствах
не просто редкостно, а в принципе невероятно. Действительное открытие может произойти
только в том случае, если не сбудутся предположения относительно природы, методов и средств
исследования, основанные на существующей парадигме. Новые теории не возникнут без
разрушения старых воззрений на природу.
Новая, радикальная теория никогда не будет дополнением или приращением к
существующим знаниям. Она меняет основные правила, требует решительного пересмотра или
переформулирования фундаментальных допущений прежней теории, проводит переоценку
существующих фактов и наблюдений. По теории Куна, только в событиях подобного рода
можно признать настоящую научную революцию. Она может произойти в каких - то
ограниченных областях человеческого знания или может радикально повлиять на целый ряд
дисциплин. Сдвиги от аристотелевской к ньютоновской физике или от ньютоновской к
эйнштейновской, от геоцентрической системы Птолемея к астрономии Коперника и Галилея, или
от теории флогистона к химии Лавуазье - замечательные примеры изменений этого рода. В
каждом из этих случаев потребовался отказ от широко принятой и достойной научной теории в