проветривать хорошие рубашки, вешая их на задний винт, потому что они пропитываются
выхлопной гарью. Передний винт лучше подходит для этой цели, но предупредить об этом не
помешало бы, ведь у человека, который купит этот самолет за $71000, вполне может оказаться
настолько большой гардероб, что он не поместится на одном винте.
Это было третьей неожиданностью.
После восхода солнца мы с Цессной были уже в воздухе и еще до полудня приземлились в
Калифорнии. Да, это, конечно, ужасно плохой спальный мешок, но летает он довольно хорошо.
Общее впечатление от перелета? Я задумался и вспомнил остроконечный силуэт в
Альбукерке, материализацию пилотов Бича и спальный мешок за $71000.
Все это кажется очень значительным, если посмотреть как раз в нужный момент.
Каким бы он ни был, старым или новым, из ткани или из дюраля, аэроплан - это не просто
машина. Нет, аэроплан - это хорошая возможность встретиться с неожиданной радостью не только в
воздухе, но и на земле.
Парящие на грани
Он не сказал ни слова в первой половине того дня. А затем, когда мы усаживались в
спортивный планер, плотно пристегивались с помощью хитросплетения привязных и парашютных
ремней, проверяли исправность средств управления полетом и воздушных тормозов и убеждались в
том, что буксирный трос сбрасывается нормально, он сказал: - Это напоминает подготовку младенца
к родам. Наверное, он чувствует себя точно так же, когда пристегивается к своему новому телу.
Начинается. Лучше бы он этого не говорил.
- Это не тело, - сказал я жестко, но не грубо. - Видишь? Вот здесь написана дата выпуска. На
заводской табличке указано: Швейцер 1-26, одноместный планер. Все другие планеры, которые
готовятся к взлету, тоже Швейцеры, и мы с тобой находимся на соревнованиях. Мы поднимается в
воздух, чтобы победить, и, пожалуйста, не забывай об этом. Давай заниматься одним делом, если ты,
конечно, не против.
Он не ответил. Он только попытался наклониться, натянув при этом стропы, легко и быстро
пробежав пальцами по контрольным кнопкам, как пианист суетливо шевелит пальцами в последний
момент перед началом концерта.
Буксирный самолет Супер Каб подсоединился к тросу длиной несколько сотен футов,
который, натянувшись, потащил нас на взлет.
- Беспомощность. Нет ничего более беспомощного, чем планер на земле.
- Да, - сказал я. - Ты готов?
- Пошли.
Я выпустил интерцепторы, чтобы подать знак пилоту буксирного самолета.
Каб медленно пополз вперед, трос натянулся, и наш неуклюжий симпатичный Xвейцер легко
подался вперед. Буксир перешел на полный газ и мы устремились: через несколько секунд
заработали элероны, затем руль направления и, наконец, руль высоты. Я немного отвел ручку
управления назад, и планер легко оторвался от взлетной полосы. Мы полетели на высоте всего лишь
несколько футов, чтобы облегчить взлет Кабу. И вот мы уже летим, вокруг нас натужно свистит
ветер, и все средства управления работают.
- Мы родились, - сказал он тихо. - Вот что значит родиться.
Без предупреждения он взял рычаги в свои руки, сделал несколько неуклюжих движений
большими длинными крыльями, покачавшись из стороны в сторону, как дельфин, а затем снова