Иногда, когда в сердце есть поэзия, даже проза становится стихами. А иногда, когда сердце лише-но поэзии, даже стихи становятся прозой. Поэзия не зависит от формы выражения, она зависит от содержания — от внутренней сути, которую она выражает.
Платон, один из величайших философов мира, говорил, что в его утопическом государстве, Рес-публике, поэты будут запрещены. Он приравнивал поэтов чуть ли не к преступникам. Почему? Что может быть криминального в поэтах? В глазах философа поэт аморален — потому что он нелогичен, он пребывает в состоянии невинности, он доверяется тайне жизни. И поэт не пытается узнать; он просто пытается проживать эту тайну, это существование. Его не интересуют никакие объяснения, он не озабочен анализом.
Когда он видит цветок, он наслаждается им. Он любит его. Он разговаривает с цветком, общается с ним, танцует вокруг него, восторгается им. Но его не заботит, почему этот цветок красный или желтый. «Почему этот цветок вообще существует? Зачем он создан? Случайно? Или согласно какому-то
плану?» Нет, у поэта никогда не возникает вопросов «зачем?» и «почему?» Он воспринимает вещи просто такими, какие они есть — не обращаясь к их прошлому, не ища первопричины и не интересуясь конечной целью. Настоящий момент для поэта все; он полностью поглощен этим моментом, он
полностью погружен в момент «здесь и сейчас».
Религия — это высшая форма поэзии, это сущностная форма поэзии. Поэтому я говорю вам: Вы должны понять «Ах!» вещей, тогда вами все будет понято. Запомните, понимание — это не знание, знание — это не понимание. Знание объективно, понимание субъективно. Понимание приходит только тогда, когда вы любите. А знание возможно только тогда, когда вы не вовлечены ни в какого рода симпатии — любовь, сострадание.
Абсолютным критерием научного знания является невовлеченность познающего в познаваемое. Вы должны быть объективны, беспристрастны, безразличны. Вы не должны никаким образом примешиваться к изучаемому предмету; вы должны оставаться вовне, полностью вовне, совершенно никак не вовлекаясь. Только тогда ваше знание может считаться достоверным.
Поэт понимает, религиозный мистик понимает — они не знают. А понимание возможно только тогда, когда вы участвуете — не стоите в стороне, а погружаетесь внутрь. Чтобы понять цветок, нужно стать цветком, чтобы понять женщину, нужно стать этой женщиной. Чтобы понять мужчину, вы должны участвовать в нем настолько полно, что все границы стираются, что ваши существа начинают сливаться друг с другом и наступает такой момент соединения, когда сложно сказать, кто есть кто.
Когда два существа пульсируют столь согласованно, что становятся почти что одним — когда их сердца бьются в одном ритме, когда их дыхания становятся одним дыханием, как будто есть только одна душа, может быть два тела, но одна душа, когда участие настолько полно — только тогда вы
действительно знаете.