Очнулся Андрей в неудобном положении. Он лежал связанным по рукам и ногам, с кляпом во рту. На голове у него был вонючий грязный мешок, пропитанный запахом гнилых овощей. Его трясло. Сверху чувствовался тяжелый груз. Ничего не понимая, Андрей попытался пошевелиться. Но тут же «груз» ожил, отвесив ему с разных сторон несколько пинков и ударов. Здесь до директора дошло, что лежит он на дне салона движущейся машины, а сверху на нем находятся три пары чьих-то ног. В один миг им овладела настоящая паника. «Кто? За что? Что я такого сделал?» — мелькали одна задругой трусливые мыслишки. Неизвестность порождала в нем ужас и огромный животный страх за свою жизнь. Еще несколько минут назад от пустяковой накопившейся злости он проклинал свою жизнь, а сейчас просто трясся от одной мысли ее потерять. Вот коварная злодейка Судьба, как подшучивает, плутовка, над такими своими «респектабельными» подданными!
От накопившего отчаяния Андрей, задыхаясь в невыносимой вони сжатого пространства, стал усиленно барахтаться, как мелкий грызун, пытающийся выкарабкаться из захлопнувшейся мышеловки. Но его строптивую спесь быстро поубавили три пары ног и рук, оглушив его со всех сторон сокрушительными побоями. Причем, закончив поучительную процедуру, кто-то угрожающе-зловеще прикрикнул:
— Будешь рыпаться, прирежем, как свинью!
Не столько от побоев, сколько от внушающей ужас фразы, потрясающе подействовавшей на его слабую психику, Андрей вяло сник. Слезы покатились градом, смешиваясь с соплями. И вся эта мокрота вместе с грязью мешка размазалась черной склизкой смесью на холеном лице директора фирмы «Кассандра». Похоже, трагические пророчества дочери Приама, в честь которой была так беспечно названа Андреем фирма, стали сбываться.
Когда машина остановилась, его выволокли из нее и повели, как барана, периодически отвешивая удары, Спотыкаясь о куски кирпича и камни, Андрей то подвывал, то тихо скулил от боли и унижения. Наконец его бросили на холодный бетонный пол и стали беспощадно бить ногами, не утруждая себя лишними объяснениями. Из всех слов и матов, которые услышал Андрей от своих врагов, он понял, что оказался для них самым худшим человеком на свете. Но почему именно он, ему никто не удосужился объяснить.
Слова сопровождались сильными ударами куда попало: в спину, голову, живот, как будто перед ними лежал не живой человек, а бездушное чучело. Андрей изнывал от жгучих ударов. Все тело горело, а сознание устойчиво фиксировало одну непрерывную, нестерпимую боль. Боль, боль, боль и ничего, кроме этой нескончаемой боли… Вот где пожалеешь, что в свое время безбожно халтурил, когда другие ребята на Сэнсэевых тренировках нарабатывали особые упражнения по регулированию своего болевого порога, изучая боевой стиль школы «Катэдо».
Когда Андрей вновь пришел в себя, вокруг него уже никого не было. Лишь тишина и темнота. Как быстро меняются ценности у человека, находящегося под тяжелым прессом физического и психологического насилия… Раньше Андрей радовался только тогда, когда получал деньги. Сейчас же был рад просто тому, что его оставили в покое. Он радовался даже бетонному холодному полу, который хоть как-то снимал жар избитого тела. И главная радость состояла в том, что он был еще жив.
Подобное чувство позитивного настроя, вероятно, на минутку приходит ко всем, кто оказывается в экстремальных условиях. Но только сильные личности способны его сохранить и укрепить. Слабые же быстро его теряют, потому что в разуме снова воцаряется знакомый, бывалый предводитель всей смуты в жизни — Паника… Паника охватила плотным кольцом мысли Андрея, а воображение зашкаливало в невероятных трагических концовках: как Андрея будут убивать, как он тут сгинет и его никто не найдет, как его мертвое тело по частям будут поедать отвратительные крысы… И вместо того, чтобы собраться с мыслями, как настоящий мужчина, Андрей расплакался, словно малое дитя, пораженное страхом собственного воображения.
* * *