Ум также был совершенно спокоен. В конце концов, медитация — это не средство, чтобы вызвать результат, то состояние, которое было или которое могло бы быть. Если медитация делается с намерением, желаемый результат может быть достигнут, но тогда это не медитация, это только лишь выполнение желания. Желание никогда не бывает удовлетворенным, нет конца желанию. Понимание желания без попытки положить ему конец или поддержать его является началом и концом медитации. Но есть кое-что помимо этого. Удивительно, как медитирующий упорствует. Он стремится к продолжению, становится наблюдателем, переживающим, механизмом воспоминаний, тем, кто оценивает, накапливает, отклоняет. Когда медитация исходит от медитирующего, она только усиливает медитирующего, переживающего. Спокойствие ума — это отсутствие переживающего, наблюдателя, который осознает, что спокоен. Когда ум спокоен, возникает состояние бдительности. Вы можете быть периодически бдительным по отношению ко многим вещам, вы можете исследовать, искать, исследовать, но это действия желания, воли, признания и выгоды. То, что вечно начеку, не является ни самим желанием, ни продуктом желания. Желание порождает конфликт дуальности, а конфликт — это невежество.
Имея хорошие связи и богатство, теперь она была на охоте за духовным. Она разыскала католических духовных лидеров и индусских учителей, училась вместе с суфистами и немного увлекалась буддизмом.
«Конечно, — добавила она, — я также изучала оккультизм, и теперь я пришла, чтобы учиться у вас».
Разве мудрость находится в накоплении больших знаний? Если позволите поинтересоваться, что же вы ищете?
«Я стремилась к различным вещам в разные периоды моей жизни, и то, что я искала, я обычно находила. Я накопила огромный опыт и вела богатую и разнообразную жизнь. Я много читала на разнообразные темы и побывала у одного из выдающихся психиатров, но я все еще ищу».
Почему вы делаете все это? Зачем этот поиск, неважно, поверхностный или глубокий?
«Какой странный вопрос! Если не искать, можно было бы остановиться в развитии, если постоянно не учиться, жизнь не имела бы никакого значения, можно было бы с таким же успехом умереть».
Опять же, чему вы учитесь? При чтении того, что сказали другие о структуре и поведении людей, при анализе социальных и культурных различий, при изучении любой из различных наук или школ философии, что же это, что вы накапливаете?
«Я чувствую, что если только имела бы достаточно знаний, то это спасло бы людей от борьбы и страданий, так что я собираю их, где могу. Знание необходимо для понимания».
Разве понимание приходит через знания? Или же знания мешают творческому пониманию? Мы, кажется, считаем, что, накапливая факты и информацию, получая энциклопедические знания, мы будем освобождены из нашей неволи. Это не так просто. Антагонизм, ненависть и война не прекратились, хотя все мы знаем, насколько они разрушительны и бесполезны. Знание не обязательно является профилактикой всех этих явлений, напротив, оно может стимулировать и поощрять их. Так что не важно ли выяснить, почему мы накапливаем знания?
«Я говорила со многими педагогами, которые считают, что если знание может быть распространено достаточно широко, оно рассеет ненависть человека к человеку и предотвратит полное разрушение мира. Я думаю, что это то, чем наиболее серьезные педагоги обеспокоены».
Хотя теперь мы имеем так много знаний в таких многочисленных областях, они не остановили жестокость человека по отношению к человеку даже среди одной и той же группы, нации или религии. Возможно, знания делают нас слепыми в отношении некоего другого фактора, который является реальным выходом из всего этого хаоса и страдания.
«Что это?»