Хазарский каганат – а точнее, колония рахдонитов – в IX в. обладал огромными богатствами, получаемыми от торговли китайскими шелками, закамскими мехами и славянскими рабами. Купцов поддерживали все деспотические режимы: императоры династии Тан, Каролинги, Аббасиды в Багдаде и Омейяды в Кордове. Глава купеческой общины Итиля носил тюркский титул – пех (бег) – и самовластно управлял страной, сделав кагана из тюркской династии Ашина марионеткой. Власть бега опиралась на наемные войска из Гургана (область на юго-востоке Каспийского моря). Число воинов колебалось от 7000 до 12 000 человек, специально обученных и прекрасно вооруженных. Ополчения гузов, печенегов, буртасов и даже славян не могли тягаться с этими профессионалами. Однако гурганцы, как мусульмане, позволяли использовать себя только против христиан и язычников, но отказывались выступать против единоверцев. До тех пор, пока Итиль был в дружбе с Багдадом, проблемы не возникало, но в 842 г. дейлемиты, жившие на юго-западном берегу Каспия, приняли ислам и стали набирать силу, потому что мусульмане-шииты охотно их поддерживали.
В 872 г. дейлемиты завоевали Гурган, Казвин и Рей, лишив хазарских купцов и наемников удобного караванного пути через Дербент в Багдад. А он был очень нужен, ибо в 874 г. в Китае вспыхнуло крестьянское восстание Хуан Чао, направленное против иноземцев и империи Тан, им мирволившей. Шелк перестал поступать из Китая, а застрявшие там иноземные купцы были безжалостно убиты. Восстание было подавлено в 901 г., но хозяйство страны было подорвано, и великий шелковый путь потерял свое значение. Тем более был нужен путь в Багдад, а для этого было необходимо убрать дейлемский барьер.
Связь и последовательность событий
И вот в 909 г. на Каспии появились корабли русов. Норманнские пираты, пополнившись в покоренных славянских землях, выступили на защиту купцов Итиля. Сначала они имели успех: разграбили остров Абаскун и сожгли город Сари в Мазендеране, но дейлемиты не уступали русам в храбрости и в 913 г. сбросили русский десант в море. Дабы компенсировать себя после неудачи, русы разграбили Ширван и Баку, где сидели Саджиды, сунниты и, следовательно, друзья хазарских купцов [13, с. 40]. После этих «подвигов» русы вернулись в Итиль, послали хазарскому царю долю добычи и остановились на отдых [1, с. 371, приведена литература].
У хазарских купцов было правило – казнить воинов, потерпевших поражение [10, с. 147]. С их точки зрения, это было логично: платили им за то, чтобы они побеждали, а не за поражения. Поэтому царь позволил своим свежим мусульманским наемникам расправиться с усталыми русами. Бой длился три дня; в плен не брали. Было убито 30 000 русов; остатки их бежали вверх по Волге, но были перебиты булгарами и буртасами. Домой никто не вернулся; видимо, поэтому рассказ об этом походе в летописи не попал. Но невозможно представить, что родственники погибших совсем не интересовались их судьбой. Так или иначе, с 913 по 939 г. об отношениях между Хазарией и Русью нет никаких сведений. Может быть, это потому, что ничего достойного упоминания действительно не происходило?
Следующее столкновение русов с хазарами описал неизвестный еврейский автор XII в. В 939 г., во время обострения греко-еврейских отношений, русский князь Х-л-гу нечаянным нападением захватил крепость Самкрай (ныне – Тамань), но был побежден полководцем «достопочтенным Песахом», который принудил русского князя напасть на «македона», т. е. Византию. В этой войне русский флот был сожжен греческим огнем в 941—942 гг., а остатки русов были брошены на Каспий [11, с.117—120], где в 943—944 гг. захватили город Партав (Берда). Победа, одержанная русами, не была реализована, так как в их войске вспыхнула эпидемия и им пришлось вернуться на Волгу, в Итиль [1, с. 376]. Дальнейшая судьба их неизвестна. Видимо, их постигла та же участь, что и первую экспедицию. Поистине это была дань кровью, которую норманнские конунги, засевшие в Киеве, платили царям Хазарии.