перинатальном уровне. Перинатальная модель также дает естественное объяснение ряду
психосоматических симптомов и расстройств. Многие аспекты этих явлений и их взаимосвязей
наполняются глубочайшим смыслом, если их рассматривать в контексте родовой травмы.
Поэтому неудивительно, что мощные переживания смерти-возрождения могут быть связаны с
клиническим улучшением широкого круга эмоциональных и психосоматических расстройств -
от депрессии, клаустрофобии и садомазохизма до алкоголизма и наркомании, а также астмы,
псориаза и мигрени. Из понимания задействованности перинатальных матриц в этих
психопатологических проявлениях можно логически вывести даже новую стратегию отношения
к некоторым психозам.
Но наиболее интересны, пожалуй, наблюдения эмпирической терапии, касающиеся
терапевтического потенциала трансперсональной сферы психики. Во многих случаях
специфические
клинические
симптомы
коренятся
в
динамических
структурах
трансперсональной природы и поэтому не могут быть разрешены на уровне биографических или
даже перинатальных переживаний. Чтобы разрешить конкретную эмоциональную,
психосоматическую или межличностную проблему, пациент иногда должен пережить
драматичные эпизоды явно трансперсонального характера. Интереснейшие наблюдения в ходе
эмпирической терапии указывают на острую необходимость включить трансперсональное
измерение и трансперсональную перспективу в повседневную психотерапевтическую практику.
В некоторых случаях серьезные эмоциональные и психосоматические симптомы, которые не
удалось разрешить на биографическом или перинатальном уровнях, исчезают или значительно
смягчаются, когда пациент сталкивается с какими-то эмбриональными травмами. Повторное
проживание попыток аборта, материнских болезней или эмоциональных кризисов во время
беременности, переживание своей нежеланности (<отвергающая матка>) могут иметь большую
терапевтическую ценность. Особенно яркие примеры терапевтических изменений связаны с
опытом прошлых воплощений. Иногда он сопутствует перинатальным явлениям, в других
случаях выступает как самостоятельный эмпирический гештальт. Аналогичную роль могут
играть переживания предков; в этом случае симптомы исчезают после того, как пациенты
позволяют себе повторно прожить что-то, связанное с воспоминаниями событий из жизни
близких или далеких предков. Я также встречал людей, которые определяли некоторые из своих
проблем как интериоризованные конфликты между семьями своих предков и разрешали их на
том уровне.
Некоторые психопатологические и психосоматические симптомы идентифицирутся как
отражения внезапно проявившегося животного или растительного сознания. Когда это
происходит, для решения проблемы потребуется полное эмпирическое отождествление с
отдельным животным или растением. В некоторых случаях люди обнаруживают во время
эмпирических сеансов, что какие-то их симптомы, установки и схемы поведения являются
отражениями глубинного архетипического паттерна. Иногда связанные с этим формы энергии
могут быть такими чуждыми по качеству, что их проявление напоминает то, что раньше
называлось<одержимостью>, и терапевтическая процедура будет во многом напоминать