собой акт, по существу своему пассивный со стороны ребенка; вся работа совершается матерью,
сокращениями ее матки, в то время как ребенок перемещается как неодушевленный объект.
Главенствующее медицинское убеждение состоит в том, что ребенок ничего не осознает и не
испытывает боли. Нейрофизиологи отрицают возможность вспомнить рождение, поскольку кора
головного мозга у новорожденного еще не развита и нейроны не имеют миелиновой оболочки. В
свете клинических свидетельств современных исследований сознания эта точка зрения предстает
результатом психологического вытеснения и предвзятого мышления, так что не нужно считать ее
научным фактом. Даже на поверхностном уровне этот подход значительно расходится с
экспериментами и наблюдениями, демонстрирующими удивительную чувствительность плода в
течение пренатального периода, и другими исследованиями, предполагающими наличие
примитивных форм памяти даже у одноклеточных организмов.
В любом случае, повторное проживание рождения в эмпирической клинической работе
ясно показывает, что этот процесс воспринимается и интерпретируется как суровое испытание,
требующее предельно активной борьбы и усилий, как истинно героическое деяние. Например,
сам момент рождения при нормальных условиях переживается как личный триумф. Это можно
иллюстрировать его характерной ассоциацией с картинами победы в революциях, войнах или с
убийством диких и опасных животных. Нередко в контексте памяти рождения человек
переживает в сжатой форме все свои жизненные успехи. Опыт рождения, следовательно, функ-
ционирует психологически как прототип всех будущих ситуаций, представляющих серьезный
вызов для индивида.
Если ситуация рождения прошла без эксцессов и истощения, а постнатальный уход был
правильным и чутким, человек остается с<почти клеточным>ощущением веры в себя в борьбе с
препятствиями и в их преодолении. Те же, кто рождался в условиях тяжелой общей анестезии,
нередко связывают с этим свои нынешние трудности в завершении каких-либо проектов. Они
отмечают, что способны мобилизовать достаточно энергии и полны энтузиазма на ранних
стадиях любого большого начинания, но потом теряют сосредоточенность и чувствуют, как
энергия рассеивается и исчезает. В результате им никогда не доводится испытать полную
завершенность своего проекта и следующее за этим удовлетворение. Мануальное вмешательство
или применение щипцов для ускорения родов приводит к образованию в чем-то схожего
паттерна. Обладатели такого опыта способны работать с адекватной энергией и энтузиазмом на
начальных стадиях проекта, но теряют веру в себя перед самым его завершением и вынуждены
опираться на внешнюю помощь для<последнего рывка>. Те, чье рождение было стимулировано,
сообщают, что им не нравится, когда их подталкивают к завершению, пока они еще не чувствуют
свою готовность, или же они могут ощущать, что их толкают на что-то нежелательное, даже если
объективно это не так.
С точки зрения представленной модели, величайшую теоретическую и практическую
важность имеет, конечно, изучение опыта индивидов, рожденных с помощью кесарева сечения.