Клинические наблюдения из психотерапии с применением ЛСД и других эмпирических
техник добавили несколько новых измерений к этому интуитивному пониманию. По ним видно,
что паттерны злостной агрессии понятны в терминах динамики бессознательного, если к модели
человеческого сознания добавить перинатальный и трансперсональный уровни. У этого
открытия есть несколько далекоидущих теоретических и практических следствий. Злостная
агрессия уже представляется не фатальной сущностью органики центральной нервной системы и
ее жестких инстинктивных программ, а проявлением гибких и изменчивых функциональных
матриц, т.е.<программного обеспечения>мозга.
Далее, с открытием расширенной модели сознания злостная агрессия попадает в контекст
процесса смерти-возрождения и таким образом связывается с жаждой трансценденции и
мистическими поисками. Воспринятый внутренне и проработанный в безопасных,
организованных и социально санкционированных условиях, опыт злостной агрессии и
самодеструктивности может стать важным инструментом в процессе духовного преображения. С
этой точки зрения многое в бессмысленном насилии, как в индивидуальном, так и в
коллективном бессознательном оказывается результатом недопонимания и извращения
духовных побуждений. Во многих случаях в ходе терапии с применением надлежащей техники
эта энергия может быть перенаправлена к духовным целям. Здесь полезно более подробно
рассмотреть источники злостной агрессии и ее клинические и социальные проявления.
Судя по всему, агрессивность по большей части относится к травматическому материалу из
детства и другим биографическим факторам, что в основном согласуется с психоаналитической
концепцией. Это обычно связано с повторным проживанием воспоминаний, касающихся помех в
удовлетворении желания безопасности у ребенка, с вытекающей отсюда фрустрацией.
Конфликты вокруг достижения удовольствия в различных либидных зонах, эмоциональная
депривация и отвержение со стороны родителей или лиц, их замещающих, грубое телесное
надругательство - вот самые типичные примеры таких ситуаций. Задействованность оральной и
анальной зон, по-видимому, особенно значима с этой точки зрения. Если психотерапевтический
процесс использует технику, несколько ограниченную по способности проникать в
бессознательное (например беседы лицом к лицу или фрейдовские свободные ассоциации),
всякая агрессия покажется связанной с биографическим материалом, пациент, так же как и
терапевт, никогда не достигнет более глубокого понимания этих явлений. А вот при помощи
психоделиков и некоторых видов мощной эмпирической техники уже на ранних стадиях терапии
начинает проявляться совершенно другая картина. Сначала индивид может испытывать
агрессивность в связи с различными биографическими событиями детства, но интенсивность
разрушительных импульсов, связанных с этими событиями, кажется избыточной и не
соответствующей по значимости природе и смыслу самих ситуаций. В некоторых случаях
различные психологические по виду травмы получают свою эмоциональную силу от физических
травм, с которыми они соотносятся тематически . Но даже и этот механизм сам по себе не дает