В этом несложно убедиться — возьмем хотя бы качество «женственности» и попробуем описать ту женщину, которая обладает им в наибольшей степени. С одной стороны это будет представительница восточных гаремов, готовая служить своему повелителю душой, телом и всеми действиями, беспрекословно выполняя все его желания. Такой тип — мечта почти любого мужчины, но только потому, что он не сталкивался с ним в реальности. На самом деле, чтобы тебе могли постоянно подчиняться ты должен постоянно командовать, держать другого человека в центре своего внимания, а это утомительно и очень энергозатратно. В гаремах спасает то, что женщин много и срок общения с каждой ограничен тем минимум времени, на протяжении которого сохраняется ИНТЕРЕС к происходящему. Но если использовать такой тип отношений в рамках обычной моногамной семьи, то «повелитель» просто не справится со своей обязанностью «повелевать» и будет удирать из семьи при каждом удобном случае. Но именно такое представление о женственности остается господствующим и до сих пор.
Возьмем другой пример — налаженная семейная жизнь, хорошие ношения с мужем и с детьми, словом, идеальная семья, о которой мечтают многие. И в какой-то момент все «идет к черту» — приносится в жертву чувству «любви», которое вдруг испытала женщина. Именно женщина — «измены» мужчины обычно ситуативны, и даже если он решит «уйти из семьи», его действия будут обдуманы, рациональны и, скорее всего, нерезультативны, то есть в громадном большинстве случаев он никуда не уйдет. Только если его выгонят. А женщина может сделать это легко — и эта способность действовать вопреки «здравому смыслу» и всем правилам так же является выражением ЖЕНСТВЕННОСТИ. Несмотря на то, что в таком проявлении она полностью противоречит «правилам гарема», о которых мы говорили и что это воплощение «женственности» является абсолютной противоположностью предыдущей формы.
Но есть то, что их объединяет — обе эти формы подчиняют женщину внешнему миру. В первом случае это «муж», во втором — «любовник», но суть не меняется. Нарушение правил здесь путь, ведущий к новой зависимости. А этот вариант совсем не обязателен — есть еще одна форма «женственности», которая ближе к той изначальной «разрушительной» форме, о которой мы говорили.
Вспомните историю о Клеопатре, которая дарила «ночь любви» взамен на согласие умереть на следующее утро. С точки зрения современного человека условие дикое, но где-то в глубине мы понимаем, что в этом был смысл. И очень простой — она могла полностью соединиться с другим безо всякого страха потерять себя, могла стать абсолютно зависимой, потому что знала — эта зависимость завтра обратится в ничто. То есть она могла отдаться любви так, как никакая другая женщина, потому что у «любви» других женщин есть «будущее», которое заставляет придерживаться определенных правил. А у любви Клеопатры никакого будущего не было — она существовала только здесь и сейчас, поэтому была гораздо сильнее и чище. Так что обмен был почти справедливым — мужчина действительно получал то, что нельзя было получить никаким другим способом.
Очевидно, что это форма АБСОЛЮТНОЙ ВЛАСТИ, при которой весь мир используется для удовлетворения своих желаний. Но это же форма ЖЕНСТВЕННОСТИ — Клеопатра не вызывает осуждения, скорее желание подражать, а вот некий шейх из «Тысячи и одной ночи», который пытался использовать что-то в этом роде, явно отрицательный персонаж. Разница в том, что его целью было соблюдение ПРАВИЛА «сохранение верности», а целью Клеопатры — удовлетворение своих ЖЕЛАНИЙ, исходящих из ее ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ. Клеопатра — воплощение Силы ЖИЗНИ, которая нам интуитивно симпатична, а «шейх» — это СТРАЖ правил Рода, которые делают жизнь почти бессмысленной.