Таким образом, подводя итог сказанному, мы можем предположить, что прародитель людей — Бог-дракон сияющего и безоблачного неба — изначально был связан с культом близнецов. Впоследствии, после того, как индоевропейцы покинули свою степную прародину, культ небесного дракона исчез. Ему на смену пришел культ коня и культ змеи. Змеи и кони являются спутниками божественных близнецов в мифологемах многих индоевропейских народов. Некогда почитаемый как божество, дракон превратился в отрицательного персонажа народных сказок и легенд.

Многие исследователи обращали внимание на то, что термин «индоевропейцы» не вполне отвечает существу вопроса; он мало что говорит о предках индусов и европейцев, а также об их предполагаемой прародине. И в самом деле, индоевропейцы еще каких-нибудь пять тысяч лет назад вряд ли могли назвать Европу и Индию своей родиной. Может, все-таки правильнее было бы говорить об ариях, когда речь заходит об общих предках европейцев и индусов? Но термин «индоевропейцы» вполне устоялся, и менять его, конечно, не представляется возможным. Хотя, наверное, не было бы ошибкой называть индоевропейцев ариями, как это делают некоторые исследователи. В конце концов, древние иранцы называли свою северную прародину Арйана Вэджа — «арийский простор». Речь идет, вполне очевидно, о евразийских степях; там есть где развернуться, а не о берегах крохотной речки Сарасвати в Пенджабе, куда помещают прародину ариев некоторые лингвисты. Да и реалии Пенджаба не очень-то соответствуют описаниям арийской прародины в Авесте.

Как считают многие исследователи, арии в начале 2-го тысячелетия до н. э. создали в евразийских степях две мощные культуры. Одна из них, срубная, располагалась от Дона до Урала, другая, андроновская, от Урала до Алтая. На середину и конец 2-го тысячелетия до н. э. пришелся пик многовековой засухи, охватившей степной пояс Евразии. Поневоле ариям пришлось переселяться. Часть из них отправилась на юг, другая вступила в леса Европы.

В Авесте говорится о «змее рыжеватом», который напал на некогда благодатные пастбища и похитил скот. Быть может, речь идет о природной аномалии — засухе? Метафорически это нашло свое воплощение в образе дракона. Выгоревшая степь представлялась результатом его деятельности. Логика здесь такова — если прежние многоголовые боги не защитили страну от бедствия, то это плохие боги и их надо отвергнуть. На смену многоголовым змееобразным божествам пришли боги-богатыри* которые вывели людей из плена и защитили их от дракона. По крайней мере, развитие такого сюжета мы встречаем в Авесте. Наверняка этот драконоборческий сюжет сформировался еще на просторах Евразии, прежде чем арии принесли его в Иран и Индию. Об этом говорит единство драконоборческих мифов у иранских и индийских ариев, а также у славян и европейцев.