Своей славой он обязан одному парижскому дельцу, рискнувшему как-то купить несколько его картин и представить миру искусства первую выставку работ Сезанна. Мир восторженно открыл для себя великого художника.
Сезанн был ошеломлен. Он прибыл в художественную галерею, опираясь на руку сына, не в состоянии скрыть своего изумления от того, что видит на выставке свои собственные работы. Повернувшись к сыну, он сказал:
— Посмотри, они вставили их в рамки.
Субхути и пустота
Однажды Субхути, ученику Будды, пришло осознание богатства и потенциальных возможностей пустоты, осознание того, что все в мире скоротечно, несовершенно и лишено эго. Погрузившись в состояние божественной пустоты, он блаженно сидел под деревом, как вдруг сверху начали сыпаться цветки.
И прошептали тогда Боги: «Мы восхищены твоим совершенным учением о пустоте».
Субхути удивился: «Но я ведь ни слова не произнес о пустоте!»
«Верно, — ответили боги, — ты ничего не говорил о пустоте, мы ничего не слышали о пустоте. Но это и есть истинная пустота». И дождь из цветов продолжался.
Если бы я говорил о своей пустоте или просто осознавал ее, разве была бы это истинная пустота?
Истинная музыка нуждается в звучной флейте, нотах, чистом листе, свете, состоянии, именуемом озарением, святости, отсутствии эго.
Скромность святого раввина
Одного старого раввина болезнь приковала к постели. Вокруг него собрались ученики и стали перешептываться о его беспримерной добродетели.
— Со времен самого Соломона не было такого мудрого человека, как он, — сказал один из них.
— А его вера! Она сродни вере нашего отца Авраама! — сказал другой.
— Его терпеливость подобна терпеливости Иова, — сказал третий.
— Только Моисей мог общаться с Богом, как он, — сказал четвертый.
Раввин, казалось, был чем-то озабочен. Когда ученики ушли, жена спросила его:
— Слышал, что они говорили о тебе?
— Слышал, — ответил раввин.
— Чем же ты так недоволен?
— Моя скромность… — пожаловался раввин. — Никто не упомянул о моей скромности!
Блажен, кто говорит: «Я — всего лишь четыре голые стены, и ничего внутри». Никто не может быть богаче его.
Уважаемый священник признается в преступлении
Девяностодвухлетнего священника почитали в городе все. Повстречавшись с ним на улице, люди низко кланялись ему: он был свят, его репутация была безупречной. Пастор был членом Ротари-клаба. Он не пропускал ни одного заседания клуба и всегда располагался в своем любимом углу комнаты.
Однажды он исчез. Создавалось впечатление, что он просто растворился в воздухе, — организованные жителями городка интенсивные поиски ничего не дали. Однако на следующий месяц на заседании Ротари-клаба священник как обычно сидел в своем углу.
— Господи, святой отец! — закричали присутствующие. — Где же вы были все это время?
— В тюрьме, — спокойно ответил церковник.
— Как в тюрьме? Да вы ведь и мухи не обидите!
— Это долгая история, — ответил старик. — Вкратце скажу вам, что случилось. Я купил билет на поезд в город и ожидал его прибытия на платформе, как вдруг увидел девушку ослепительной красоты, которую за руку вел полицейский. Она обвела меня взглядом, повернулась к полицейскому и сказала: «Это он». Сказать вам по правде, я был так польщен, что признал свою вину.
Четыре монаха и обет молчания