В учении ранней церкви объединились все эти факторы. При этом сохранилось представление об официальном, фамильном браке, не допускавшем многоженства, и был практически запрещен развод — что было проявлением уважения к правам женщин. Но вместо того, чтобы допустить закулисную сексуальную жизнь для женщин, учение церкви запретило ее для мужчин. Иисус выступал против развода, потому что разведенная женщина теряла социальный статус, выглядя как товар, который вернули продавцу, потому что он непригоден для использования.
[76]Однако существенно то, что церковь сделала моногамным и оградила от внебрачного сожительства брак, который заключался по фамильному соглашению. Сексуальная любовь как нечто не обязательно греховное и незаконное полностью неизвестна для Нового Завета.
[77]Короче, церковь объединила иудейское представление о продлении рода с греко-индийской идеей о сексуальном воздержании, предлагая в браке ограничивать сексуальные чувства. Таким образом, профанский институт брака стал рассматриваться как сакральное состояние целомудрия, которое в свою очередь принималось за безрадостную сексуальность или, что было более предпочтительным, за полную девственность. Св. Павел говорит: «Имеющие жен должны быть как не имеющие» (1 Кор. 7, 29). В результате возникло таинство бракосочетания, которое должно было освящать профанское с помощью сакрального подобно тому, как рождение Христа во плоти освятило плоть. Но поскольку Слово и Дух всегда рассматривались как антипод плоти, а сакральное как противоположность профанского, слияние двух в одном стало не союзом, а порабощением. Таким образом, поскольку мужчина олицетворял дух, а женщина плоть, она не имела права выбирать себе партнера и должна была хранить верность своему мужу.
Очевидно, такое представлением о браке не могло существовать вечно, и со временем его сменило другое — партнеры теперь могли сами выбирать друг друга. Когда церковь сблизилась с государством, ее раннее ревностное учение было видоизменено, и поэтому она теперь нередко допускала полигамию, сожительство и проституцию.
[78]Однако самое большее влияние на христианские представления о браке возымел средневековый культ придворной любви, из которого впоследствии развилось то, что мы сейчас знаем как романтическое представление о любви и браке.
Историки не могут прийти к согласию в том, откуда и каким образом возник этот культ, но большинство сходятся во мнении, что давшая ему начало катарская (альбигойская) ересь была разновидностью одной из арабских религий, манихейства, отголоски которого сохранились в Западной Европе со времен Римской империи и получили новое развитие после возвращения крестоносцев. Само манихейство было синкретическим движением, через которое на Запад в искаженном виде проникли многие индийские идеи. Эти идеи включали в себя дуализм духа и природа! перекликающийся с философией санкхья, а также представление о любви как о «чистом желании». Последнее представление напоминало о тантрических культах, в которых возбуждение и трансформация сексуальной энергии возведено в ранг своеобразной йогической практики. Духовным идеалом манихейства было освобождение мира света от мира тьмы и тем самым спасение человеческого духа из тюрьмы его плоти.