Он живет только в этой внутренней ткани бытия, он проникается ее вечными переливами, и вечная гармония сфер наполняет его длящимся экстазом, в котором все конкретное чудится лишь мгновенными сгустками тумана. Он живет только восприятием, он чужд и пассивен в конкретной деятельности, но созерцаемая им стихия потока Божественной Воли делает его самого активно звучащей нотой в аккордах вселенского творчества. Поэтому он также активен и преисполнен воления, но это воление скользит по внутренней ткани объектированного в конкретном бытия, не касаясь и не действуя на его единичные проявления. Его творческая мощь соучаствует лишь во всемирной стихии воли и находит себе приложение лишь во всей необъятности миров. Человек черпает свое бытие из Божества. В этом напряжении мистического единения с царством принципов он возвращает вливающийся в него волевой поток в его вселенскую целокупность. Как мистик, он пассивен, он только соучаствует и воспринимает, но сама природа воспринимаемого обусловливает активность этого восприятия и творчески-волевую его природу. Итак — вторым признаком мистического единения с царством принципов является прагматическая организация эмпирического сознания совместно с центрированием на макрокосмичносги надмирного; это приводит к полной регламентации эмпирического существования, выделению из феноменальных иерархий и созерцательно-творческому соучастию во вселенском творческом потоке. Указать конкретные образы и имена людей, обладавших даром мистического слияния с царством принципов, не представляется возможным. Действительно, такие люди по самой природе своей ничем не проявляли своего существования в конкретно-эмпирической жизни и, будучи чужды всему конкретному, не записывали и не передавали своих восхищений, да и не могли бы это сделать, так как всеобщее не может быть вмещено единичным. Таких людей нужно искать среди гармонических аскетов, как удалившихся от мира в пустыню, так и нашедших эту пустыню в шумливой толпе. Их можно узнать по их облику и блеску глаз, по мистическому чутью прозреть в их уединенном и внешне бессодержательном покое роскошь и величие внутренней жизни. Это все, что можно сказать о них в формах низшего разума.
§ 51. Мистическое единение с царством идей
Единение в мистическом трансцендентном опыте эмпирического сознания с царством идей есть эротическое слияние его конкретного относительного естества с макрокосмическим раскрытием естества Безусловного Бытия. Это есть творческое приобщение к Живой Сущности Реального, внедрение в Ее веч-ную Тайну, в жизнетворящие истоки всяческого бытия. Это есть погружение в стихию Ее вечного становления, вечно трепещущий колорит Ее многообразных узоров, запечатлевающих в продлении всех видов протяжения не-Устанную роскошь Ее производящей силы и всеобъемлющего лона. Здесь микрокосм в стремлении ввысь возносится на конечные грани своей индивидуальности и, обвеваясь веянием безбрежности макрокосмического простора, вместе с тем исполняется влечением к конкретности Безусловного. Здесь достигаются последние выси воспарения, когда конкретное бытие чует теснейшую связь со Всеобщим, когда ограничения индивидуального готовы таять в пламени эротического акта любви с Естеством Бесконечного.