Сколько раз я подчёркивал, что ты не твойтональ,ты, как и каждый из нас, - загадка даже для самого себя. И хотя ты готов частично принять тот факт, что твоя картина мира не может быть единственной существующей реальностью, твой страх отпустить её столь велик, что ты цепляешься за неё всеми доступными средствами, - так как ты никогда и не хотел избавиться от образа самого себя. Твоё отождествление с этим образом настолько сильно, что ты искренне веришь, что этот образ - и есть настоящий ты. Но если это действительно так, то тебе придётся признать: дела твои сейчас весьма плохи! Посмотри на себя! К чему привели все твои усилия в этой жизни? Не много же действительно стоящего я вижу! Как ты себя чувствуешь при этом? Где та соломинка, за которую ты надеешься ухватиться? И что же, по-твоему, происходит с тобой прямо сейчас?
Позволь мне поведать, что ты об этом думаешь. Ты думаешь, что происходящее с тобой сейчас - просто дурной сон, который рано или поздно развеется. А когда это случится, жизнь пойдёт своим привычным чередом, и, так или иначе, тебе удастся сохранить образ себя, и ты всегда будешь оставаться таким, каким привык себя видеть. Иначе говоря, ты всё ещё хочешь иметь жизнь на своих условиях. Но вот в чём ирония: ведь, несмотря на то, что я вечно твердил тебе, что ты не можешь иметь жизнь на своих условиях, ты никогда не задавал мне вопросов по этому поводу, ты никогда не просил пояснить, что же я подразумеваю, говоря «гы». Впрочем, так ты поступал на протяжении всего ученичества, поскольку постоянномнилсебе, что понимаешь мои утверждения. Ты никогда не догадывался, что, утверждая, что мы не можем иметь жизнь на своих условиях, я напрямую указывал на то, что мы не знаем, кто мы и что мы на самом деле, и ещё меньше мы знаем о том, что есть жизнь. Так о каких же условиях может идти речь? Чтобы иметь жизнь на своих условиях, мы должны знать, во-первых, что такое жизнь, а во-вторых, иметь представление о том, кто мы и что мы, - только тогда возможно ставить свои условия. Но ты никогда не понимал этого и потому, охваченный чувством жалости к самому себе, верил, что это утверждение означает, будто все мы марионетки, или хуже того - жертвы какой-то злобной и деспотичной силы, обитающей где-то вовне. И ни разу тебе не пришло в голову поставить под сомнение собственное чувство жалости к самому себе.
Итак, неважно, как часто ты заявлял о своём желании учиться, как яро твердил о своём стремлении измениться. Тот факт, что ты всеми силами держался за свой образ себя, прекрасно доказывает, насколько ты на самом деле лжив, высокомерен и пропитан жалостью к себе. Истина заключается в том, что ты совсем не хочешь познаватьнастоящего себя.Ты не хочешь познаватьнагваль,поскольку видишь лишь свойтональи тот вшивый образ себя, который ты соорудил вокругтоналя,предполагая, что это и есть настоящий ты. И при этом ты хочешь знать только то, как улучшить свой образ. Почему? Да потому, что веришь, что ты и есть этот образ, веришь, что твой образ бессмертен, и надеешься, что если тебе удастся как-то доказать это, ты сможешь и дальше продолжать иметь жизнь на своих условиях. В итоге ты действительно не видишь необходимости стереть личную историю. Зачем! Ведь она для тебя бессмертна! Иначе говоря, ты не только хочешь иметь жизнь на своих условиях, ты и изменяться хочешь лишь на своих условиях. А точнее, ты хочешь изменить только то, что, по твоему разумению, нуждается в изменении.