Однако, Она не медитировала; до двадцати лет она и представить себе не могла, что можно предаваться медитациям или, вообще, усложнять что-либо: всё, что переживала Мирра, было предельно просто, перемешано с самой жизнью; Она нашла бы странным обыкновение садиться в позу лотоса, чтобы сделать то, что просто как дыхание. Просто Она всюду несла с собой подобную горячему огню силу, уничтожавшую видимость. Её взгляд желал видеть только настоящие вещи, настоящий мир, истину во всём. Потребность совершенства - всего лишь пред-знание тайного Совершенства вещей, искажённого, извращённого и разрушенного вовне, прямо на наших глазах, но эта потребность творит силу, словно мы во всём и всегда ищем настоящее лицо мира, словно пытаемся ухватить загадочное воспоминание в существах, встречах, предметах, пианино, по которому барабанят изо всех сил, чтобы оно издало Звук (Она каждый день по несколько часов кряду занималась музыкой), в полотне, скомканном, чтобы оно взорвалось невозможным цветом, или, наоборот, с криком выплеснуло невыносимую белизну, в математической задаче, решение которой будто бы может провести человека сквозь тома и строки, и задачу мира, замкнутого в круг геометрии, только не совсем эвклидовой: в Политехническую школу, мой брат изучал высшую математику и находил её весьма сложной. Я посмотрела [ну да, Она по-прежнему ], и всё стало ясно. Учитель, значит, корпит, мой брат корпит, а я вдруг говорю: "Вот, как надо!" - и вижу лицо учителя... Потом, кажется, он сказал моей матери: "Учиться-то надо вашей дочери!..">
Но однажды что-то взорвалось, благодаря силе, которую Она всюду носила с собой. Это случилось на концерте великого бельгийского скрипача, друга Рубинштейна Исэ: услышала концерт Бетховена в ре-мажоре для скрипки с оркестром. Когда вступила скрипка (не с самого начала, начинает оркестр, а она вступает немного позже), с самых первых нот (играл Исэ, вот музыкант!...) моя голова будто распахнулась и меня выбросило в настоящее чудо! Больше часа я пребывала в блаженстве. Я ничего не знала о тех мирах, понятия о них не имела. Все мои опыты проходили точно так же: я не ждала ничего, не искала...>. В индийской литературе извели немало чернил на описание этого взрыва: в центре головы открывается центр, sahasradala, тысяче лепестков>, обеспечивающий прямую связь с потоком великой Шакти и мирами света и красоты, которые мы неуклюже пытаемся протащить сквозь нашу черепную коробку. Мирра увидела мир по-иному, не через прозрачные страницы учебника Истории или потаённый шёпот камней и цветов, не через тайные вибрации всего живого, а прямо в его истоке, наверху; позже Она заглянет ещё и вниз, в глубину вещей, в сердце Материи, где, может быть, находится тайное Начало; ибо оно не только в бесконечностях Шакти, но и в атомах, и в клетках тела. Мирра ведь никогда не прекращала , даже бесконечности казались Ей завесой , что, возможно, не только бесконечно. Она была слишком , чтобы не любить Материю больше, чем ученые и не находить её более прекрасной, нежели все на свете уравнения квантовой физики.