− Ну как почему? Объявят, к примеру, какое-нибудь высокодуховное лицо, занимавшее при жизни высокий пост в религиозной структуре, святым после смерти. А он взял и сгнил, несмотря на то, что был, к примеру, похоронен в Лаврских пещерах, как ты говоришь, с особым микроклиматом, − обратил он внимание Николай Андреевича. − Но не брать же свои слова обратно, народу уже объявлено о святости. Вот и выкручивались как могли, сглаживая некоторые моменты в истории, чтобы не вызывать среди паствы смуту. Вон, к примеру, как это произошло с Феодосием.
− А кто такой Феодосий? − совсем осмелел Руслан.
− А что произошло? − подключились уже и мы.
− Феодосий? Это самый большой анекдот в истории прославления русских святых. Феодосия Печерского называют отцом русского монашества, − с усмешкой проговорил Сэнсэй. − Его преподносят как идеал иноческого жития, а всех русских инков причисляют к детям его. Но в этом ложном прославлении нет вины нынешних духовных пастырей, ибо они опираются на дошедшие до их времени «исторические документы», которые во многом не являются достоверными. Корни этой подмены таятся гораздо глубже и уходят как раз во времена Агапита.
В те времена молва о деяниях, чудесах, излечениях Агапита распространялась очень быстро. Народная молва постоянно твердила: как учил Агапит, как говорил Агапит, как делал Агапит. Ну кому из тогдашних «духовных пастырей стада» понравится, что какого-то простого монаха народ чтит больше, чем его высокодуховную персону. Так что некоторые высокопоставленные лица, ещё при жизни Агапита имели на него огромный «зуб» и чёрную зависть. Однако предпринять что-либо против него, как я уже говорил, боялись. Поскольку даже их попытки с отравлением истинного Святого не удались. Агапиту это нисколько не повредило. Так что его необычная личность, народная слава, аскетизм, безвозмездное лечение наводили ужас на властьимущих. Не в силах уничтожить Агапита ни физически, ни морально они стали действовать по-другому. Они решили в противовес выставить своего идола для народного почитания и по возможности провести его официальную канонизацию. Выбор пал на уже умершего к тому времени игумена Феодосия, который был не первый игумен монастыря и далеко не идеальная личность в кандидаты святого. Однако его образ ближе всего был по духу тем златолюбцам, кому мешал Агапит зарабатывать деньги на имени Божьем.
Для реализации этого замысла срочно стали составляться «летописные своды», «Житие». Так уже в 1078–1088 годах появились тексты «Жития преподобного Феодосия Печерского», где от реальной жизни Феодосия было помещено, по сути, мало информации, но зато приписок хоть отбавляй. Так появились в 1077−1088 годах и записи Никона «Великого», коим в монашестве был прозван Илларион, которого в своё время сместили с митрополичьей кафедры в Софийском соборе за златолюбие. Он тоже был непримиримым к славе Агапита. Позже эти записи пополнились дополнением игумена Иоанна в 1093 году. И уже на основании этого стал писаться Патерик, а также «Повесть временных лет» в 1113 году, то есть через восемнадцать лет после смерти Агапита. Но даже «Повесть» позже неоднократно редактировалась, и в неё вносились поправки.