«Многие интересуются человеком, чье тело занял тибетец, и я, как его жена, с готовностью расскажу о событиях, приведших к этому изменению личности.
Первые признаки перемен, мягко говоря, были несколько неожиданными. Мы вели тихую незаметную жизнь в Суррее, мой муж работал в колледже в должности консультанта. Прошло уже два года после окончания войны. И вот в конце 1947 года мой муж поразил меня вдруг ни с того, ни с сего, заявив: „Я собираюсь изменить имя“. Я посмотрела на него со страхом, так как не видела никакого объяснения такому поступку. Ему нечего было скрывать, ни от кого не следовало убегать. Для того чтобы прийти в себя, мне потребовалось время. А он продолжал: „Да, теперь наше имя будет Дид Полл“.
[7]К февралю 1948 года все необходимые формальности были завершены, и мы больше не имели прав на свои прежние имена. Начальник моего мужа не выразил по этому поводу восторга, но ничего не смог сделать, тем более что в это время один из директоров фирмы изменил свое имя.
Безусловно, все думали, что мы сошли с ума, но это не беспокоило меня. Я прожила со своим мужем восемь лет и знала, что если он решился на что-то, то на это есть веская причина. Вскоре мы заметили, что люди не произносят нашего имени, обращаясь к нам, и, даже увидев его написанным, они не могут правильно повторить его. По этой причине мы сократили свое новое имя. Я хочу подчеркнуть этот факт, чтобы стало ясно, что мы никогда не пользовались вымышленными именами, в чем нас обвинили впоследствии. В это время мои муж часто говорил о Востоке и иногда носил восточные одежды. Его очень занимал Восток, иногда он впадал в транс и начинал говорить на неизвестном мне языке, который был языком Тибета, как я поняла сейчас. В июле 1949 года он принял неожиданное решение – бросить свою работу! Его начальник был крайне поражен, так как всегда считал моего мужа очень ценным и добросовестным работником.
Идея состояла в том, что таким образом мы сможем изменить место жительства и прервать все связи с прошлым, что мы и сделали. За год мы полностью распрощались со своими старыми знакомыми и прошлой жизнью. Нам приходилось жить на то, что удалось скопить прежде, и на случайные литературные подработки мужа. Я никогда не забуду тот день, когда, выглянув из окна кухни, я увидела своего мужа лежащим без сознания под деревом. Я бросилась к нему. Муж начал приходить в себя, но наметанным глазом медицинской сестры я заметила, что он еще оглушен. Через непродолжительное время к мужу окончательно вернулось сознание, но его поведение изменилось необъяснимым образом.
Когда мы вошли в дом и расположились для отдыха, первым моим побуждением было вызвать врача. Я не советовалась с ним, но муж, казалось, узнал о моей тревоге и уговорил меня не делать этого, сказав, что с ним все в порядке. Речь его явно изменилась, она стала прерывистой, словно он с трудом подыскивал слова незнакомого языка, и голос его стал более глубоким.