— Хороший вопрос. Видишь ли, подземные воды, которые проходят под поселком, перенасыщены каким-то газом. Он может вызывать галлюцинации и видения. А ты же знаешь, как тайшины любят подобные вещи? — Аксумаи провокационно улыбнулся, — Скорее всего, именно поэтому. Поселок используется как естественный толчок для расшатывания восприятия. Говорят, там тайшин встречается со своими страхами. Ну, все — время. Тебе пора.
Адучи встал.
— А откуда тайшины узнали об этом месте?
Аксумаи не двинулся с места.
— Девочка. Тайшины нашли ее и приютили в своей общине.
— Понятно, — Адучи кивнул, — А ты точно будешь ждать меня здесь? Я вернусь сюда на рассвете.
Аксумаи помахал ему рукой в направлении поселка, словно поторапливая.
— Иди и ничего не бойся. Я буду ждать тебя. Обещаю. Да, и передавай привет Мунгу…
Адучи удивленно посмотрел на торопившего его алтайца, но ничего не сказал, и, повернувшись, быстро зашагал вперед. Когда тайшин прошел уже полпути до места своего назначения, Проводник прошептал что-то тихо, словно желая своему ведомому удачи.
В домах было пусто. Одни стены и бревенчатые лежаки. Кроме домов в пустующем поселении находились также аилы — традиционные алтайские жилища, в них Адучи почему-то даже не стал заглядывать. В сумерках безлюдный поселок выглядел зловеще. Особенно учитывая обстоятельства, при которых это место обрело свое безлюдье. Единственное что немного утешало, это тот факт, что трагедия произошла здесь давно, почти полвека назад. Но все равно, ночевать в поселке, который на протяжении нескольких дней был гробницей для множества людей, было жутко. Но другого варианта не было. Нужно было определяться с местом ночевки, потому что на улице было уже темно, и через десять-пятнадцать минут вообще можно было ничего не увидеть. Адучи на всякий случай вытащил нож, который придал ему некоторую уверенность и вернулся в один из домов, который ему показался наиболее пригодным для ночевки. Там он сел на какие-то полусгнившие бревна и долго сидел в темноте, стараясь не уснуть. Должна же была эта ночь когда-нибудь закончиться.
Ему снились кошмары. Он знал, как бороться с ними в Сновидениях, но эти кошмары были иного рода. Они были порождением его самых глубинных и потаенных страхов. Адучи несколько раз вздрагивал и просыпался, затем снова погружался в наполненную переживаниями дрему.
Черный Человек. Он стоял в темноте и наблюдал оттуда за ним. Это и было самым страшным. Потому что не поддавалось ни контролю, ни воздействию. И это был не Сон. Или Сон? Или…
Темнота вокруг. Где он? А-а, он в пустом доме. Ничего, ночь скоро закончиться.
Черный человек. Он снова здесь. Он превращает окружающую тьму во враждебную среду. Страхи, вытекая из подсознания стремительной рекой, текут в эту тьму, наполняя ее ужасом. Адучи кричит и просыпается от собственного крика. Вокруг тьма. Он в заброшенном доме. Еще ночь. Странные здесь сновидения. Газ? Вода, насыщенная радиацией или радоном, или еще чем-нибудь этаким… Ничего, ночь скоро закончиться. Липкая удушливая ночь. В которой прячется черный человек…