– Хорошо еще, что вы этой гадости глотнули немного. Страшное дело!
Николаев тут же вспомнил свой странный сон, больше напомина-ющий какое-то виртуальное переживание или даже реальное воспо-минание, забытое за давностью лет.
– Да-а, это точно. Страшное… – Он до сих пор находился под впе-чатлением этого невероятного видения. Будто на самом деле нена-долго вернулся в детство. Снова увидел маму.
– Что это за газ, установили?
– Пока нет, – Демин развел руками. – Нет достаточной дозы для токсикологического анализа. Только остаточные явления в соедине-нии с органикой. В квартире все выветрилось, вы же сами окно на-стежь открыли. Взяли пробы из крови – вашей и Лагутина. У того еще срезы органической ткани и вытяжки, в общем, попробуем что-нибудь накопать. По косвенным признакам, очень сильный психо-троп.
Николаев закрыл глаза и откинулся на подушку: "Надо же, как глупо все получилось…". Капитан обеспокоено прошептал:
– Александр Васильевич, вам плохо?
Подполковник помотал головой:
– Нет, Паша, все нормально, устал только очень… "Духа" взяли?
– Ну-у, в общем, скорее да, чем нет. Николаев удивленно посмотрел на капитана:
– В каком смысле?
Демин смущенно пожал плечами, и подполковник увидел на лице капитана гримасу испуга, облегчения и… уважения.
– Он восьмерых наших "вырубил", четверых вообще "погасил": двоих убил на чердаке, двое скончались от разрыва поджелудочной железы и от внутреннего кровоизлияния. Я такого, Александр Васи-льевич, ни в жизни, ни в кино, ни в армии, ни в самых бредовых снах своих не видел. Демон какой-то, а не человек. Он как молния метал-ся по двору, весь в черном, ниндзя хренов. Его не то, что на прицел поймать, увидеть-то сложно было. По двору как пантера носился. А ведь в "Титане" ребята матерые, но такого, говорят, тоже ни разу не видели. Сами из ступора до сих пор выходят.
– Паша, не тяни. Что с ним?
– Завалили, что же еще? Хотя случайно, в общем. Он уже на выход из двора пробился, еще секунда – и ищи-свищи ветра в поле. Темно-та же кругом. Да тут этот ваш экстрасенс помог. Видимо, он что-то с ним сделал, потому что этот, в черном, замер и повернулся к нему, тут наши снайперы и сработали. Три пули в него всадили. В горло, в грудь и в ногу. Так он и тут чертовщину устроил. Только что в кругу световом стоял – и нет его. Шарахнулся в сторону и исчез. Это с тремя пулевыми-то! В общем, его опять в свет, а он развернулся и руками взмахнул, метнул что-то, наверное. Прожекторы потухли, но снайперы его опять достать успели. У них же инфраоптика. Они в него еще две пули вогнали. Так он завалился и еще метров пять про-полз, как змей. В подвальное окно заполз, там его уже автоматчики, кажется, добили.
Николаев опять закрыл глаза. Разговор с капитаном его утомил, и, что самое странное, был совершенно неинтересен. Перед глазами по-чему-то стояло зеленое поле и черная фигурка человека, уходящего вдаль.
– Что значит, "кажется"? Тело извлекли? Демин опять замялся:
– Видите ли, Александр Васильевич, там от тела-то ничего и не осталось.
– Как это?