попытки избежать важного травматического материала из детства, либо как нежелательные
«психотические» особенности ЛСД процедуры [1]. В психолитических рамках
трансперсональные феномены не признаются, и их терапевтическая ценность не замечается.
Таким образом, пациентам явно или неявно мешают входить в трансперсональные состояния;
более того, малые и средние дозировки, используемые в психолитической терапии, обычно
менее способствуют перинатальным и трансперсональным переживаниям, чем высокие дозы,
применяемые психоделическими терапевтами.
В то время, как в психолитической терапии часто возникают трансперсональные
состояния, многие пациенты в психоделической терапии повторно переживают
травматические детские воспоминания и сталкиваются с прочим материалом чисто
биографической природы. Многие психоделические терапевты с однобоким акцентом на
трансценденции и мистических и религиозных переживаниях очень недооценивают или даже
не допускают психодинамические темы. Явный или неявный постулат психоделической
терапии обычно таков, что сеанс, проведенный таким образом, уступает тому, который
содержит трансперсональные переживания. В этих обстоятельствах пациенты, у которых
были, в основном, биографические сеансы в течение психоделической терапии, склонны
развивать чувство личной неудачи. Нередко чувство «упущенной возможности» разделяется и
обычным психоделическим терапевтом вне зависимости от важности проявившегося и
проработанного в таком сеансе биографического материала.
Как было упомянуто раньше, мое собственное развитие было таким, что я лично
ознакомился с психолитической, психоделической и анаклитической терапиями. Будучи
ортодоксальным психоаналитиком, я начал мою работу с ЛСД в Праге, следуя принципам
психолитической терапии. Когда многочисленные наблюдения из моей ежедневной
клинической практики сделали этот подход неприменимым, я вышел далеко за пределы
обычных психоаналитических рамок, полностью признав практическое и теоретическое
значение процесса смерти-возрождения и трансперсональных феноменов. Во время моего
пребывания в Лондоне в 1964 я участвовал в работе Джойс Мартин и Полин Маккририк и
выработал глубокое понимание анаклитической терапии, как в качестве экспериментатора, так
и в качестве наблюдателя. После прибытия в США в 1967 я несколько лет практиковал
психоделическую терапию в Мерилендском Центре Психиатрических Исследований в
Балтиморе, работая с алкоголиками, зависимыми от героина, невротиками, психологами и
психиатрами и индивидами, умирающими от рака.
Вдобавок, на многочисленных ЛСД конференциях и во время визитов в терапевтические
учреждения Европы, США и Канады я встречался со многими терапевтами, практикующими
психолитическое и психоделическое направления. Обсуждения на этих встречах, изучение
ЛСД литературы и мои собственные клинические опыты глубоко убедили меня в том, что
различия между этими двумя лечебными техниками не так уж непреодолимы, как принято
считать. Я пришел к выводу, что можно привести происходящие в обоих подходах явления к
определенному общему знаменателю и сформулировать всестороннюю общую теорию ЛСД