наименьшими побочными эффектами. После синтеза ЛСД профессор Эрнст Ротлин провел
над ним фармакологическое тестирование. Оно выявило выраженное утеротоническое
действие и вызвало возбуждение у некоторых животных. На тот момент эти эффекты не сочли
достаточно интересными для дальнейшего изучения.
Уникальные качества нового вещества привлекли внимание исследователей после
череды событий, вызванных случайным происшествием. В 1943 году Альберт Хофманн
рассматривал результаты ранних фармакологических тестов над ЛСД и решил исследовать
эффект стимуляции центральной нервной системы, выявленный в ходе экспериментов с
животными. Ввиду структурного сходства с циркуляторным стимулятором никетамидом
ожидалось, что ЛСД окажется аналептиком. Ощущая, что стоит провести более глубокие
исследования этого вещества, Альберт Хофманн решил синтезировать новый образец. В
любом случае даже наиболее утонченные исследования ЛСД на животных не выявили бы его
психоделических эффектов, так как такие специфически человеческие реакции нельзя
предположить лишь на основе экспериментов с животными. На помощь исследователям
пришло лабораторное происшествие; благодаря странной иронии судьбы Альберт Хофманн
невольно стал субъектом одного из наиболее захватывающих и важных экспериментов в
истории науки. Работая над синтезом нового образца ЛСД, он случайно контактировал с ним
во время очистки продуктов конденсации. Далее приводится описание самим Альбертом
перцептивных и эмоциональных изменений, которые он испытал в результате.
В прошлую пятницу, 16 апреля 1943, я был вынужден прекратить свою работу в
лаборатории после полудня и отправиться домой, так как я был охвачен своеобразным
беспокойством, связанным с ощущением легкого головокружения. По прибытии домой я лег и
впал в нечто подобное опьянению, которое не было неприятным и характеризовалось
невероятной активностью воображения. Пока я, ошеломленный, лежал с закрытыми глазами
(дневной свет казался мне невыносимо ярким), во мне возрастал непрекращающийся поток
фантастических образов огромной пластичности и живости, сопровождаемый интенсивной
калейдоскопической игрой цветов. Это состояние постепенно прошло через два часа.
Вернувшись в свое обычное состояние сознания, Хофманн смог установить
гипотетическую связь между его необычными переживаниями и возможным отравлением
веществом, с которым он работал. Однако он не мог понять, как ЛСД мог попасть в его тело в
достаточном количестве, чтобы вызвать подобные феномены. Он был также озадачен
природой эффектов, кардинально отличающихся от связанных с отравлением спорыньей.
Тремя днями позже он намеренно принял известное количество ЛСД, чтобы подтвердить свои
предположения серьезным научным экспериментом. Будучи очень консервативным и
осторожным, он решил принять лишь 250 микрограмм, которые посчитал мельчайшей дозой в
сравнении с обычной дозировкой других алкалоидов спорыньи. В то время он никак не мог
знать, что экспериментировал с наиболее сильным психоактивным веществом, известным
человечеству. Доза, которую он выбрал и принял безо всякой специальной подготовки или